Пучина Сирены

– Я пыталась. Я дважды летала к ним, но они никогда прежде не слышали о Сквернах, даже в сказаниях.

Город находился далеко на западе, но Лун все равно счел это странным. Даже народы внутреннего пресноводного моря знали о Сквернах. Ну, или, по крайней мере, Ардан о них слышал. Впрочем, он был ученым и собирал всякие редкости; возможно, в этих местах об этих тварях и правда мало кто знал. Лун заметил:

– Если они ничего не знают о Сквернах, то станут для них очень легкой добычей.

Арборы сдержанно заерзали на месте, но Лун не мог понять, согласны они с ним или нет. Селадонна сказала:

– Я могу поговорить с ними еще раз. Но если они не прислушаются, то больше я ничего не могу сделать.

– Позволь, я попробую. – Лун сомневался, что его вообще выпустят из колонии, но, заметив возможность сделать что-то хорошее, он не мог удержаться. – Я видел, как Скверны уничтожают земные города. Я могу рассказать им, как все произойдет, что Скверны сделают с ними и чего нужно остерегаться.

Молчание затянулось. Арборы и воины снова уставились на Луна, потрясенно и немного недоверчиво. Он сообразил, что про эту часть его жизни они прежде не слышали. И наверное, не поверили ему.

Утес неохотно признал:

– Это правда. Сквернов он видел много. Даже слишком.

Неожиданно Селадонна повернулась к Малахите.

– Я готова взять его с собой в город и попытаться еще раз. Пусть эти земные создания упрямы, но не предупредить их об опасности было бы жестоко. А если Скверны захватят город, то получат крепость, из которой смогут нападать на нас и на остальные Пределы. – Затем она прибавила: – Но если решим поговорить с ними, то лететь нужно сегодня. Пока стая не подобралась совсем близко.

Гнедая взволнованно подалась вперед.

– Разве не опасно выпускать консорта из колонии, когда рядом рыщут Скверны?

Лун не засмеялся и не напомнил им, сколько циклов уже провел вне колонии. Ему думалось, что язвительный вид Утеса все сказал за него. Шипы Селадонны дрогнули, словно она тоже почувствовала всю иронию ситуации, и молодая королева сказала:

– Думаю, мы все понимаем, что Лун – необычный консорт.

Малахита не ответила Гнедой. Она задумчиво смотрела на Утеса.

– Я полагаю, праотец полетит с тобой.

– Полечу, – ответил Утес.

– И откуда мне знать, что он просто не отведет тебя обратно в Туман Индиго?

– Он знает, что я сам не пойду. – Лун повернулся и посмотрел Утесу в глаза. – А если он меня заставит, то я просто вернусь.

Утес взглядом пообещал в самом ближайшем будущем отвесить ему еще один подзатыльник.

– «Он» понимает, что королевы скорее захотят решить все дракой, чем прислушаются к голосу разума.

Малахита приобнажила кончики клыков.

– Ты хочешь сказать – «уступят твоим требованиям».

– Именно. – На Утеса ее угроза не подействовала. – Рано или поздно другие дворы узнают о ваших полукровках. – Несколько секунд праотец смотрел Малахите в глаза. – Вам понадобится союзник. Туман Индиго может им стать.

Хотя лицо Малахиты ничего не выражало, Лун понял, что такое предложение ее не впечатлило.

Тогда Сумрак приподнялся и встал на колени рядом с ней.

– Можно я тоже полечу в земной город? Если мой брат и праотец оба будут там…

Лун не знал, чему удивился больше – тому, что молодой консорт осмелился заговорить, или тому, как повела себя Малахита. Та сердито, но с теплотой потрепала Сумрака по голове.

– Нет, нельзя. Сначала стань таким же взрослым и мудрым, как твой брат.

Лун обескураженно уставился на нее. Он подумал, что она насмехается, но все остальные, похоже, восприняли ее слова всерьез.

Малахита посмотрела ему в глаза, но не подала виду, что заметила его удивление. Селадонна поднялась на ноги и сказала:

– Я пойду соберу моих воинов, если консорты готовы к вылету.

Когда воины и арборы начали расходиться, Лун встал и неторопливо вышел в коридор, чтобы никто не подумал, будто он сбегает. «Это обман, – твердил он себе. – Ей нужно, чтобы ты думал будто… будто она хочет тебя вернуть, как и сказала Селадонна». Лун не желал в это верить. Было проще ненавидеть их за то, что его бросили в лесу много циклов назад. «И неважно, что это глупо».

Утес остановился рядом с ним и нахмурился.

– Ну а сейчас-то с тобой что?

– Ничего. – Лун стиснул зубы.

Праотец, может, и стал бы допытываться дальше, но к ним подошла Селадонна.

– Ты не удивился, когда увидел Сумрака, и не спросил, кто он такой.

Она старалась говорить спокойно, но Лун уловил в ее голосе нотки беспокойства.

– Мы с ним поговорили ночью.

– Вот как. – Селадонна нахмурилась, теперь даже не скрывая волнения. – Он пришел к тебе?

– Нет, он пришел за вещами, которые забыл, а я его услышал. – Ее тревога не уменьшилась, и Лун прибавил: – Я не пытался его убить, если ты об этом думаешь.

Она возмутилась:

– Нет, не об этом. Просто он никогда не покидал двор и не понимает, как поведут себя другие, если узнают о нем…

– Он не виноват, что родился таким, – сказал Лун. И хотя Сумрак мало что знал и видел, дураком он тоже не был. – А еще, мне кажется, он все понимает.

Лун думал, что Селадонна сразу же возразит, но та, немного поразмыслив, с сожалением покачала головой.