Пугачев и его сообщники. 1774 г. Том 2

Выступив 1 февраля из города и подходя к Першино, Деколонг нашел неприятеля готовым его встретить и расположенным впереди деревни в боевом порядке. По высотам были расставлены орудия, прикрытые набранной из крестьян пехотою, а впереди для встречи отряда была выслана башкирская конница. Тесня башкирцев, Деколонг хотя и дошел до деревни Першиной, овладел одной высотою, захватил 2 орудия и 180 человек пленных, но остальных мятежников не прогнал с поля сражения. На дальнейшие атаки он не решился «за наступившим вдруг большим туманом, а более по малости конницы, на оное покуситься и в видимую опасность вдаваться не рассудил». С двумя легкими полевыми командами, гарнизоном и городскими обывателями можно было сделать что-нибудь более простой прогулки до деревни Першиной и возвращения с потерею всякой надежды защитить город, который «с пустырями» имел более шести верст в окружности. Опасаясь к тому же остаться без продовольствия, Деколонг решился покинуть город на произвол мятежников. Предлогом для своего удаления он избрал письмо, полученное от полковника Василия Бибикова, сообщавшего, что «тамошняя окрестность и самый Екатеринбург от злодейских обращений весьма опасны». Бибиков писал, что если Деколонг не придет скоро к нему на помощь, «то не иное что в городе найдет, как самих бунтовщиков», ибо крестьяне весьма сомнительны и ожидают только «от злодейской толпы оказии».

Опираясь на то, что от Военной коллегии и от главнокомандующего войсками А.И. Бибикова приказано было ему защищать главнейшим образом екатеринбургские заводы, как приносящие «знатную пользу государству», Деколонг оставил Челябинск, но не пошел к Екатеринбургу, а к Шадринску. «Хотя бы в Челябе и надлежало оставить достаточный гарнизон, – доносил он генералу Чичерину[269], – по но малости войск оного уделить никоим образом было не можно».

Узнав о намерении Деколонга оставить городских обывателей без защиты, Исетская провинциальная канцелярия просила разрешения переселиться также или в Екатеринбург, или в ближайшие к нему места, с письменными делами, денежной казной и «со всеми верноподданными ее величества рабами»[270]. Начальник отряда изъявил на то согласие, и 4 февраля на видных местах улиц Челябинска было выставлено объявление, в котором Деколонг говорил, «что, имея важные и справедливые резоны, должен оставить город», взяв с собою всех верноподданных и прямо служащих ее императорскому величеству, идти внутрь провинции до Шадринска или где способнее его высокопревосходительство избрать изволит с войсками свое пребывание иметь».

Таким образом, в самом начале Деколонг свои действия или, лучше сказать, бездействие объяснял желанием удержать Исетскую провинцию от мятежа, развивавшегося на его глазах; потом говорил, что спешит к Екатеринбургу и потому не может оказать другим помощи, а в действительности пошел к Шадринску. Отступая к этому пункту, он ничего не защищал и даже не прикрывал ничего, кроме одной из числа многих дорог в Сибирь, а уходил из Челябинска потому, что боялся столкнуться с мятежниками. Он требовал, чтобы все те жители, «кои прямо и непоколебимо» желают служить императрице, «те б к походу с его высокопревосходительством, через 24 часа в самой крайней готовности, без тягостей и имея только на одни сутки себе пищи, конные верхами, а прочие пешие, с ружьем, какое у кого имеется, были готовы и ожидали бы на всякий час к выступлению повеления».

На следующий день, 5 февраля, по приказанию того же Деколонга было выпущено из бочек 7320 ведер вина; 7-го числа все жители приготовлялись к выступлению, а 8 февраля отряд выступил из Челябинска, забрав с собою всех бывших в городе рекрут, воеводу Веревкина, всех членов провинциальной канцелярии, денежную казну и всю годную артиллерию. За отрядом, оставя свои дома и большую часть имущества, последовали посадские, цеховые и прочие обыватели. В Челябинске оставлено: 648 четвертей муки, 37 четвертей круп, 389 четвертей овса, 20 479 пудов соли[271] и несколько испорченных орудий. За отрядом пошли: 192 человека купцов, 162 казака, И офицеров, 207 рекрут, 1350 человек крестьян, собранных Веревкиным для защиты города, Тобольская рота, состоявшая из 2 офицеров и 130 человек нижних чинов, вся провинциальная канцелярия с делами и с 23 168 руб. 59 коп. казенных денег[272].

Двигаясь через Карачельский форпост, деревни Сухоберскую и Заикову, генерал Деколонг был преследуем мятежниками и неоднократно ими атакуем. Хотя, по словам его, во всех этих стычках в отряде не было ни одного убитого, а у мятежников человек по 200 и более, тем не менее он ни разу не перешел в наступление, не мечтал о возможности рассеять неприятеля, а, напротив, торопился уйти и 15-го числа прибыл в село Воскресенское. Отсюда он отправил донесение сибирскому губернатору Чичерину, в котором, преувеличивая опасность, старался представить свое положение в отчаянном виде.