Пуговицы

В «Пуговицы» мы с Женечкой поехали на такси. Тамара Андреевна организовала. До Нового года оставалось чуть больше двух недель, и весь город пестрил наряженными на площадях елками, мигающими и при свете дня гирляндами, снеговиками и Дедами Морозами, зазывающими в кафе и раздающими рекламные листовки. У таксиста по радио крутилась Last Christmas. Шел легкий мягкий снег. Даже если ты не готов к празднику, если не думаешь о нем и не ждешь, не поддаться всеобщей атмосфере ожидания чуда было крайне сложно. Женечка с любопытством разглядывал улицы. Не так уж и часто ему доводилось куда-то выезжать. Да и я последнее время редко покидала пределы района.

Тамара Андреевна объяснила, что, кроме морга, ехать нам никуда не придется. Лидию Михайловну кремируют там же, а похоронят позже, когда будет готова урна. Ей просто хотелось, чтобы Женечка на нее посмотрел и простился. Я не знала, как она объяснила это ему, но решила, что мое дело помалкивать. Я и так в последнее время слишком много лишнего наговорила и наделала. Высадились мы перед проходной. Нас встретила высокая чернобровая женщина, поздоровалась и повела за собой в глубь парка, в обход главного здания «Пуговиц». Здесь все уже было занесено снегом. Небо нависало тяжелыми густыми тучами, легкий снежок усилился. По дорожкам почти никто не гулял, возможно, из-за холода, а может, по расписанию не полагалось. Все здесь было празднично украшено: стволы деревьев вдоль дорожек обмотаны голубоватой подсветкой, на подъездной площадке перед крыльцом стояла огромная живая елка, вместо традиционных шаров и игрушек увешанная большущими блестящими пуговицами разных цветов. Пока мы шли, Женечка подозрительно озирался и хмурился, как будто ему предстоял бой.

– Ты чего такой? – спросила я.

– Готовлюсь.

– К чему?

– Ты знаешь. К встрече с сущностью. Мама сказала, что это миссия.

– Понятно! – Я взяла его под руку. – Если что, я тебя подстрахую. Буду рядом. Главное – не бойся.

– Я ничего не боюсь, – заявил он со смешной решимостью, – но если вдруг она победит… скажи моей маме, что я не боялся.

– Не победит. Она уже умерла и просто лежит в гробу.

– Ты не знаешь сущностей. Они и мертвые кого угодно достанут.

Я снова подумала про Надю. Мертва она или все же жива? Или просто это ее темная сущность поселилась во мне и отказывается уходить?

Шли мы долго, через весь парк. Мимо низенькой церквушки и небольших кирпичных домиков: больничного отделения, бассейна, прачечной, магазинчика товаров первой необходимости, спортклуба. Вокруг здания морга, маленького, двухэтажного, с узкими окошками и толстыми трубами крематория, лежал серый и грязный снег. На ступенях курили два убогих мужичка. Они поздоровались с сопровождавшей нас женщиной, а она с ними нет.

В поминальном зале воняло точно так же, как когда хоронили Ягу. В воздухе висел тяжелый сладковатый запах. Людей вокруг гроба оказалось на удивление много. Они подходили и громко причитали, прощаясь с покойницей. Кто-то даже рыдал в голос. Мы встали позади. Я не хотела на нее смотреть. Незачем. Лидию Михайловну я не знала, она меня тоже, и, судя по рассказам, хорошим человеком ее сложно было назвать, а покойников за последние несколько месяцев и без того хватало. Я вглядывалась в лица – трагичные, морщинистые, искаженные – потусторонние лики дестроя. Черные платки, бескровные губы, сухие редкие волосы, погасшие глаза. Нади среди них не было.

Я подтолкнула Женечку вперед:

– Иди посмотри на нее, скажи заклинание, и поедем домой.

– Какое заклинание?

– Ну, не знаю, какое ты там подготовил.

Он с силой сжал губы, выпрямил спину, и я вдруг отчетливо уловила в его глазах тот же непроницаемый лед, что частенько появлялся у Нади.

– Я готов!

Во внезапно наступившей тишине Женечкин громкий шепот прозвучал чересчур отчетливо.

– А ну тихо! – шикнул кто-то сзади.

Женечка испуганно шарахнулся в сторону, повернувшись, я увидела Марго в инвалидном кресле.

– Здравствуйте, – одними губами проговорила я.

– А, это ты! – Она прищурилась. – Все разнюхиваешь?

– Мы на прощание приехали.

Женщина недоверчиво покачала головой и приложила палец к губам.

Женечка медленно, словно крадучись, пробрался к гробу. Все стихло. Все пристально следили за ним. Он подошел к столу и, едва склонив голову, застыл возле гроба.

– Дождалась-таки своего мальчика, – ворчливо произнесла Марго.

– Откуда вы знаете? – удивилась я.

– Я все знаю. – Марго подмигнула и, резко развернув кресло, выехала из зала.

Мне показалось, что это знак и она хочет мне что-то сказать, но оставить Женечку в такую минуту я не могла. С ним происходило нечто странное. Даже издали нетрудно было заметить, как он взмок и тяжело дышал. Руки сцеплены в замок на груди, он будто что-то крепко сжал и с силой удерживал. От напряжения губы посинели, подбородок выдвинулся вперед, туловище едва заметно покачивалось взад-вперед. Казалось, он впал в некое подобие гипноза и вот-вот упадет.