Пуговицы и ярость

– Да и сам не знаю…

Мой брат ворвался в мой дом и едва не убил мою гостью. Вот уж не знаю, какой я неплохой…

Она вдруг остановилась посреди тропы и стала рассматривать одну из шпалер. Из глубины зеленой листвы наружу свешивалось несколько крупных гроздей, налившихся соком. Пуговица обернулась ко мне:

– Можно, я съем?

– Конечно. Но я не советовал бы.

– Отчего ж?

– Они немытые.

– Да все равно.

Она дернула за одну кисть и сунула ягоды себе в рот.

– А вот теперь у меня и рот немытый, – сказала она, игриво блеснув глазами.

Я усмехнулся и привлек ее к себе, чувствуя, как ко мне возвращается жизнь. Пуговица была для меня самым сильным антидепрессантом. Она помогала мне не думать о том, что я все равно не смог бы изменить. Она была средоточием моей радости и наслаждения. С нею я забывал о моем отчаянии и горе.

– Ну, и когда же мы с тобой куда-нибудь отправимся?

– Обожди немного.

– Ну что тут ждать? – ущипнула она меня за бок. – Я торчу тут уже несколько недель! Давай съездим куда-нибудь.

– На побережье ехать сейчас опасно. Возможно, полиция следит за тобой.

– Я могу и замаскироваться.

– Это что еще?

– Да сама не знаю, – передернула она плечами. – Ну, надену солнечные очки или перекрашу волосы.

– Да, в очках ты выглядишь мило.

Я сразу представил, как она с широкой оправой на носу склоняется над моим столом, а я трахаю ее сзади.

– Вот только волосы не перекрашивай. Мне нравится твой естественный цвет.

– Да?

Я кивнул и крепче прижал ее к себе.

– Тебе нравятся длинные темные волосы?

– Определенно.

Я остановился и сжал в ладони ее пряди, упиваясь моментом. Я мог овладеть ею, просто зажав волосы в кулак. Она была здесь, со мной, там, где я хотел, и ей было некуда бежать. Тогда я оттянул ее голову назад, так, чтобы ее губы оказались напротив моих.

– Ты мне нравишься.

– Мне кажется, что тут нечто большее, чем просто нравиться.

Она провела руками по моей груди, ее ногти вдруг страстно впились в мою кожу. Затем она завлекающе посмотрела на мои губы, ожидая поцелуя. Буквально в одно мгновение Перл превратилась в самую сексуальную женщину на свете. Даже без плеток и цепей она заводила меня с полоборота.

Мне не хватало слов, чтобы описать то, что я чувствовал в тот момент. Все, чего я хотел, – чтобы она была рядом со мной – сейчас и навсегда. Я хотел, чтобы каждую ночь она делила со мной постель и каждое утро ощущала мой член. Без нее я превратился бы в призрак, как раньше.

– Да, нечто большее.

Ее ноги обхватили мою талию, а ногти вонзились в спину. Соски ее отвердели, а грудь слегка порозовела. На шее и на лбу выступили капельки пота. Внутренний огонь жег нас обоих.

– Кроу…

Мне нравилось, когда она произносила мое имя. Когда мы впервые занимались с ней сексом, она не издала ни звука. Она не желала, чтобы я знал, насколько ей хорошо. Потом она все же уступила, но имени моего так и не произнесла. Зато теперь я слышал его едва ли не каждые пять минут.

– Пуговица…

– О да, боже…

Она извивалась подо мною, спина ее выгнулась, а ноги раздвинулись еще шире, чтобы мой член вошел на всю ее глубину. Она принимала меня на всю длину, словно подлинная куртизанка. Ей нравилось чувствовать толщину и силу моей плоти.

Она очень сильно намокла. Я бы никогда не стал трахаться с ней, если бы не эта влага внутри нее. Мой член входил и выходил из нее с идеальным сопротивлением, я чувствовал, как она вся сжимается вокруг него и как вокруг него накапливается влага. В ней чувствовалось что-то дикарское, языческое; это было лучшее, что я когда-нибудь чувствовал в постели с женщиной.

Женщины у меня никогда не задерживались дольше трех месяцев. Потом они мне надоедали, и я бросал их. Затем появлялась новая партнерша – это было захватывающе, особенно изучать новые постельные повадки. Но тут шел уже десятый месяц, и все только лишь начиналось. Я не хотел ее терять, и другая женщина мне была не нужна.

Я хотел только эту.

– Прямо туда…

Она со стоном вонзила мне в спину ногти, едва не разрезав мне кожу.

Я вжал ее в матрас, едва не задушив собственным телом, и вошел в нее с максимальной силой, как она и просила, двигаясь внутри нее словно поршень. Ее пи*да сжалась до предела, появилось еще больше смазки; мой член жаждал ее все больше и больше.

– Боже, да!

Ее голова запрокинулась, рот сложился буквой «о». Перл вцепилась в меня еще крепче и, биясь в конвульсиях оргазма, испустила вопль. Ноги ее раздвинулись еще шире, и далее последовала череда стонов и криков.

– Да!

Слушая ее страстные крики, я уже едва сдерживался. Мне всегда хотелось кончить одновременно с ней. Я хотел разделить с ней ее блаженство, хотел наполнить ее до краев своею спермой.

– Кончай же в меня!

Она обхватила руками мой зад и протолкнула меня глубже.

– Заполни меня всю!

Она была одержима желанием вобрать в себя мое семя, насколько возможно. Она произносила самые грязные слова, чтобы завести меня. Ни одна женщина еще не доставляла мне таких сильных ощущений – член мой буквально купался в наслаждении. Но она хотела от него большего.

– Черт, Пуговица, ты что-то слишком горяча!