Пуговицы и ярость

Она буквально втянула меня в свое лоно, так, чтобы ее нутро двигалось вдоль члена. Это было трудно, она тяжело дышала и, почувствовав, что я снова готов, застонала. Она понимала, что сейчас будет, так как долго трахала меня таким образом.

Мое тело наполнила эйфория – ощущение зародилось где-то в основании позвоночника и затем ринулось наружу. Яйца болели от наслаждения, и, наконец, я выстрелил в нее мощной струей. Член дошел до упора, извергая всю сперму до последней капли. Мышцы спины дрожали от напряжения, ягодицы болели от ее объятий. Сперма наполнила лоно до самых краев, едва не вылившись наружу.

Я чувствовал себя на седьмом небе. Едва лишь кончив, я желал лишь одного – рухнуть рядом с ней и немедленно заснуть. Все расплывалось перед глазами, но я все равно смотрел на ее прекрасное лицо. От моих поцелуев ее губы покраснели и выглядели смятыми, а глаза были прикрыты от удовольствия. И я поцеловал эти губы, все еще желая ее, хотя только что испытал наивысшее наслаждение.

Перл ответила на поцелуй, словно и она не утратила желания после своего невероятного оргазма. Она ладонями обхватила мое лицо, наши языки встретились. Прикоснувшись к ее нежным губам, я почувствовал, как в моем нутре вновь разгорается страсть, словно ничего и не было. Перл еще крепче прижала меня к себе, словно не хотела отпускать никогда. Я был ей нужен больше, чем когда-нибудь; она хотела от меня большего, чем я мог дать ей. Ее губы шевельнулись, и я услышал:

– Кроу, я люблю тебя…

И страсти в ее голосе было столько, что я увидел, как задрожали уголки ее рта. Она еще сильнее впилась в меня ногтями, а ноги крепче обхватили мои бедра.

Я услышал ее слова, но не мог понять смысла сказанного. Мои губы застыли, я весь буквально окаменел. Наконец, слова достигли моего мозга. Этого я меньше всего ожидал услышать от Перл. И при этом мой член все еще оставался в ней, уже начиная потихоньку набухать, а глубоко внутри стекала моя сперма.

Сердце стало биться с перебоями, нервы напряглись до предела. Меня охватила паника, захотелось вскочить и бежать куда подальше. Ее слова прижгли меня, как на лошадь ставят тавро. Она думала, что это признание сблизит нас еще больше. Но на самом деле, эти слова оттолкнули меня от нее.

Та нить, что протянулась между нами, оказалась безнадежно разорванной. Моя душа была разбита вдребезги. Мне захотелось бежать отсюда без оглядки. Я вытащил свой член из Перл и отодвинулся на край кровати.

Она немедленно села и воззрилась на меня, подтянув простыню к груди. На ее лице постепенно проступала гримаса боли. В глазах показался тот особый блеск, который бывает у людей, которых предали или обманули. Перл запахнула простынь на себе, одновременно подтянув колени к груди.

Некогда она сказала мне, что больше никого не станет любить. По ее словам, ее воротило от слов «муж» или «дети». До этого все, что было между нами, казалось прекрасным. Даже в тот день я не мог поверить, что испытаю такое счастье.

Но теперь все рухнуло.

Я отправился в душевую и встал под теплые струи. Слова Перл до сих пор звучали в моих ушах, отдаваясь эхом. Я напоминал крепость, в которую ворвались осаждающие, – имя им было беспокойство и страх. Я представлял себе Перл, лежащую на полу с пулей в голове. Повсюду была кровь, из нее натекла целая лужа, которую было невозможно вытереть насухо. Я представил ее тело, погребенное на кладбище рядом с телами моих близких. Она, как и все остальные, должна была отойти в землю.

Это было уже слишком.

Еще одной смерти я уже не смог бы пережить.

Хватит!

С этого момента все кончено! Я немедленно перекрыл в своей душе все возможные чувства. Тело тоже стало бесчувственным, мысли просты и ясны. Пуговица сбила меня с пути и заставила идти дорогой, которую я отринул для себя навсегда. Я зашел слишком далеко, и вот пришло время платить по счетам.

Я не мог позволить ей любить меня.

Я не мог позволить себе любить ее.

Выбора быть не могло.

Никогда.

Выйдя из душа, я увидел, что комната опустела. Постельное белье валялось все смятое. Пахло настоящим борделем, что раньше вызывало конский восторг. Одежды и туфель Перл не было.

Ушла.

Но куда?

Неужели она вызвала такси, и больше я ее никогда не увижу? Быть может, она уже мчится в аэропорт? Значит, моя холодная реакция на сказанные ею слова заставила ее бежать? От этой мысли я едва не сошел с ума. Да, я не разделял ее чувств, но при этом и не хотел терять ее.

Я зашел в ее спальню и увидел Перл, сидящей на кровати. На коленях у нее лежала раскрытая книга, но она не читала. Она смотрела в раскрытое окно пустым взглядом. Волосы ее были уложены просто, а на лице ни грамма косметики. Ситуация явно не выглядела наигранной.

Я зашел, заложив руки в карманы джинсов, и кашлянул, чтобы предупредить о своем появлении. Атмосфера была напряженной, и я не понимал, как поступить далее. Раньше со мной такого никогда не случалось. Никогда еще женщина не говорила мне, что любит меня. Никогда.

Она даже не повернула голову в мою сторону, хотя прекрасно видела, что я вошел.

– Да?