Пуговицы и кружева

Машина рванулась с места и скоро затерялась в потоке других автомобилей. Автомобиль был совсем небольшим; мы пробирались через узкие улицы по встречной полосе. Я не могла представить, в какой стране нахожусь, но точно была уверена, что в Европе.

После того как мы проехали около мили, мой хозяин стянул с себя маску. У него оказались чистые голубые глаза, сверкавшие, словно в них отражались звезды. На мгновение его взгляд казался чистым и невинным, но стоило ему моргнуть, как я ощутила исходящую от него дикую злобу. Он воззрился на меня, словно охотник на жертву. В самом воздухе чувствовалось напряжение, а в самой глубине моего сердца зародилось нехорошее предчувствие.

Мой хозяин оказался блондином с зачесанными назад волосами, с круглым лицом. Очень тонкие, едва заметные губы. Плотная щетина, словно у лесоруба зимой.

Он холодно смотрел на меня, будто собираясь вцепиться.

Я выдержала его взгляд, поклявшись про себя, что убью его, как только он попытается до меня дотронуться.

– Имя?

В голосе звучала та же жестокость, как давеча при торгах. Звук его был такой, словно водили наждаком по бетону. Он буквально прорвал барабанные перепонки и проник дальше в мое тело. Даже единственное произнесенное слово прозвучало омерзительно. И без того кипевшая во мне ненависть усилилась вдесятеро – я даже подумать не могла, что такое возможно.

Я не собиралась отвечать. Я не собиралась подчиняться. Чтобы добиться от меня хоть чего-нибудь, ему придется крепко поработать, и то безрезультатно.

Он хмыкнул и откинулся на кожаное кресло:

– А ты, кажется, с перцем. Я люблю такое.

С перцем? Ну, попробуй только сунь свой хер мне в рот, мигом откушу к чертям!

– Значит, буду звать тебя мандой, – произнес «хозяин», вглядываясь сквозь темное стекло в проносившиеся мимо неоновые огни. Я заметила, что под черный пиджак он надел рубашку с черным же воротником – отвратительное впечатление, равно как и от его голоса. – Ну, пока ты не предложишь другое имя. Скажу откровенно, надеюсь, что нет.

Все было плохо. Очень плохо.

Он посмотрел в мою сторону, следя за моей реакцией на его слова. Он хотел видеть страх. Хотел видеть ужас.

Но я не собиралась потакать его хотелкам.

– Я даже не мог поверить такой удаче, – продолжал он, – когда аукционист объявил о твоих боевых качествах. Слишком хорошо, чтобы это оказалось правдой. Такое редко встречается.

О каких там еще боевых качествах он говорит? О том, что я убила кого-то на судне? Вообще, агрессия мне несвойственна. Но если нужно выжить, я, конечно, сделаю все возможное для этого.

– А потом ты назвала собравшихся кучей вонючих херов. У меня еще так никогда не вставал! – Он снова усмехнулся. Мне захотелось треснуть его изо всех сил. – Да, у меня так еще никогда не вставал. Картина: красивая женщина в ослепительном платье и говорит, что думает, да еще в таких выражениях.

Его брюки натянулись от напора буйной плоти. Рукой он дотронулся до моего бедра и легонько его пожал. Я с отвращением отдернула ногу.

Должно быть, он не удивился, потому что снова откинулся на спинку кресла и негромко засмеялся:

– О, я чувствую, что неплохо развлекусь, пока не сломаю тебя. Ты мне напоминаешь необъезженную лошадь или молодого бычка, который не может оборвать свои путы.

Страх смешался с кровью и пробежал по моим жилам. Наконец он добрался до сердца, и оно моментально стало. Да сколько же потребуется сил, чтобы выжить в плену у этого человека? Я же не вынесу его жестокости, если, конечно, не сойду с ума. Но прочь страхи! Я должна бороться. Не бывает безвыходных ситуаций – и я найду решение.

– А вот когда мы приедем домой, я трахну тебя в задницу, да так глубоко, что ты не сможешь сидеть неделю. Считай это приветственным подарком.

Он продолжал, как ни в чем не бывало, смотреть в окно, как будто его слова были дружеским приглашением.

– А вот когда мы приедем домой, я убью тебя. Считай это ответным подарком.

Услышав мой ответ, он обернулся. Я ожидала, что он ударит меня или скажет заткнуться, но вместо этого я увидела на его губах улыбку. Зрелище было жутковатым – казалось, мои слова возбуждают в нем желание еще больше мучить меня.

А я приму твой вызов.

Глава пятая Кроу

Мы стояли в узком переулке. Единственный фонарь горел в отдалении. Был самый глухой час ночи – время перед самым рассветом. Пустые дороги, мертвые тротуары. Монстры всегда появляются в кромешной тьме.

Рядом со мной стоял Кейн. Сумку с деньгами он поставил себе под ноги. Глянув на часы, Кейн заметил:

– Опаздывает.

– Я знал, что он опоздает.

Он любил производить эффект, любил, чтобы люди ждали его. Единственное, что он уважал, так это силу.

Сердце мое едва билось. Перед лицом опасности я всегда оставался спокоен. Это было врожденным. В ситуациях, когда остается лишь выбор «жизнь или смерть», я чувствовал себя как рыба в воде. Страх подступал, лишь когда я оставался один в своих комнатах. Вот тогда меня начинали охватывать приступы паранойи, избавиться от которых не было почти никакой возможности, кроме разве что расшибить какой-нибудь предмет об стену. Или же причинить кому-нибудь боль.