Пуговицы и кружева

Безо всякой мысли я потянулась к нему и чуть прикоснулась к нему губами. Сначала я поцеловала его в краешек рта, а потом добралась до верхней губы. Я ощутила всю прелесть этих тонких губ. Никогда бы не подумала, что смогу наслаждаться поцелуем после всего, что произошло со мной.

Мне нравилось целоваться с ним.

Я все еще была мокрой, а его член никак не хотел опадать. Но мне не хотелось, чтобы он снова полез в кровать, и я убрала руки, пока он не передумал. Он внимательно посмотрел на меня, и я опустила свой взгляд:

– Спасибо…

Он мог бы сделать со мной все, что ему заблагорассудится, и я ничем не смогла бы ему возразить. Но он оставил меня в покое. Он слушал меня. Таким деликатным со мной не был еще ни один мужчина. Эта ночь могла окончиться совершенно иначе, но теперь у меня был выбор. Кроу сделал меня свободной.

Он дал мне право голоса.

Глава девятнадцатая Кроу

Несмотря на то, что день выдался жарким, в моем кабинете в камине вовсю пылал огонь. Мне всегда нравился звук потрескивающих поленьев и танец огня. Для меня это было что-то вроде музыки.

Я пытался сосредоточиться на работе, но моя брюнетка никак не шла у меня из головы. Прошлой ночью я уже лежал на ней. Она была совершенно голой. И я тоже. Член у меня стоял, как никогда, и я был готов протаранить ее скользкую пи*ду.

Ей нравилось, как я ее целовал. Ей нравились мои объятия. Ее текущая пи*да явно говорила мне о том, что она в восторге от того, как я глажу ее клитор. Ей очень нравилось, когда я сосал ее грудь, пока соски не сделаются каменными. Ей нравилось, когда я прикусывал ей ключицу, причиняя боль на верху блаженства.

Тело не обманывало – ей действительно все это нравилось.

Но она по-прежнему говорила мне «нет».

Мне нужно было продолжать. Не следовало позволять этой хрупкой женщине командовать мною. Но стоило ей взмолиться и попросить меня перестать, я сразу же подчинился ей.

Я сам не мог в это поверить. Я не мог поверить в то, что могу кому-то подчиняться.

Мне хотелось причинить ей боль, ибо это возбуждало. Но она должна была сама хотеть этой боли. Я должен был заставить полюбить боль. Но то отчаяние, что я увидел, было совсем не тем, чего я так страстно желал. Это было совсем другое. Но что именно, я не мог объяснить.

В дверь постучали. Я узнал этот стук, поскольку слышал его множество раз. Сколько я себя помнил, это энергичное постукивание невозможно было спутать с чьим-то чужим.

– Войдите.

В комнату вошел Ларс с черной папкой подмышкой:

– Некто оставил это для вас. Сказал, что вы знаете, о чем идет речь. – Ларс положил папку на край стола. – Будут ли какие-нибудь приказания?

– Да, как она?

Ларс был единственным человеком в моем доме, с кем я мог советоваться.

– Я не видел ее пока, сэр. Она позавтракала и выставила поднос за дверь.

Значит, что-то она съела. Именно это и нужно было мне знать.

– Благодарю, Ларс.

Он поклонился и вышел из кабинета.

Как только за Ларсом затворилась дверь, я схватил папку и открыл ее. Дело в том, что я нанял детектива, который должен был разузнать все о моей гостье. Я должен был знать о ней все, не задав ни единого вопроса. Пусть думает, что я всеведущий бог.

Пролистав несколько страниц, я наткнулся на имя – Перл.

Перл.

Имя мне понравилось. Мне понравилась его чистота. Мне понравилась красота его.

Я пробежал еще несколько листов дела и узнал, как ее похитили. Это случилось в городе Сент-Томас, где она отдыхала со своим бойфрендом. Мысль о том, что она была с кем-то до меня, заставила ревновать.

Я продолжил читать – ярость моя не убывала. Еще через пару страниц мне стало и вовсе плохо. Я несколько раз перечитал текст, поскольку не мог поверить своим глазам. От злости у меня затряслись руки. Мои эмоции на тот момент можно было сравнить с теми, что я испытывал при мыслях о моей сестре… ну, почти что.

Стук в дверь заставил меня перестать брызгать слюной. Я точно знал, что это был не Ларс. Это могла быть только она – Перл.

Она приоткрыла дверь и уставилась на меня, ожидая приглашения. Я молчал. Затем я захлопнул папку и бросил ее на стол. Перл заявилась совсем не вовремя. Окажись на ее месте кто-нибудь другой, я не стал бы церемониться. Даже Ларс, зная, каков я в гневе, предпочитал держаться от меня подальше.

Перл прошла в комнату и направилась в сторону камина у противоположной стены. На ней было одно из тосканских платьев, которые подобрал для нее Ларс. Платье смотрелось на ней просто потрясающе, словно она выросла и жила в наших краях.

– Ты занят?

Но даже ее красота не могла изменить моего настроения.

– Я всегда занят!

В ее глазах мелькнуло замешательство. Она явно не ожидала грубости от джентльмена, каким я явился к ней накануне. Но джентльмен был непостоянен – его вообще редко можно было застать.

– Я рассчитывала, что мы сможем поговорить. Но я не тороплю. Переговорим, когда тебе будет угодно.

– А можно и совсем не разговаривать. Так будет куда удобнее.

Я ненавидел себя – за то, что позволил себе влюбиться в нее, за то, что забыл о своей былой безжалостности. Я должен был думать о мести, а вместо этого делал ошибку за ошибкой.