Пуля для бизнес-леди

— Я некоторое время была его любовницей, — не смущаясь, ответила Настя.

— Как случилось, что… Ну словом, что у вас начались отношения? Случайно или нет?

— А вы не деликатничайте, генерал. Вам нужны подробности, как в той песне про Парамонову? Пожалуйста… Он был секретарем горкома комсомола, я сопливой пионервожатой. Присмотрел меня на одном из семинаров. А дальше дело техники: рестораны, охота с баней и ночевкой…

— Простите, но вы любили его… бескорыстно?

— Как вам сказать… Вначале да, но позже, когда наша связь устоялась, я его привечала в силу привычки. Вы ведь знаете или догадываетесь, как привязываются к броским вальяжно-солидным мужчинам девчонки, не видавшие ничего в жизни. Тем более, что Строев помог мне получить квартиру. Это только потом я поняла, что некоторые платят любовницам наличными, а другие — ордерами на квартиры и должностями.

— Вы знали, что Строев полковник КГБ? — спросил Павел Федорович.

— Нет. И не догадывалась даже. Мне проговорился об этом Алексей Юрьев. После крупного возлияния и мягкой постельки.

— Как я понимаю, вы от Строева перекочевали к Юрьеву? — по лицу генерала и его тону нельзя было понять осуждает ли он похождения юной барышни Соболевой.

— После того, как Строев перешел на работу в ЦК, он исчез с моего горизонта. Он объяснил, что опасается, как бы ему не пришили аморалку. Меня пригрел зам. главного редактора газеты Юрьев. Он помог поступить в «лумумбарий» и взял на работу в газету. Словом, мне было за что его благодарить. Словом, мне было за что его благодарить. Тогда я ещё не знала, что он полковник КГБ. Но он не удержался — похвастал, а заодно и про Строева, своего «старшего друга», сообщил. В последнее время Юрьев не раз просил главного редактора Фофанова вызвать его в Москву. Я возражала.

— Почему?

— Опасалась, что он затеет возню вокруг наследства. Потом он погиб и вместо него прилетела в Москву урна с прахом.

— У вас подготовлено новое завещание?

— Нет. Я совершенно одна, а будет ли новый супруг или не будет — жизнь покажет.

— Советую определиться с новым завещанием. Ваше достояние — лакомый кусок для хищников.

— Спасибо за совет.

— А вам — благодарность за откровенность. Последний мой вопрос: Строев или Юрьев пытались или нет вас завербовать, давать задания, подписывать расписки о неразглашении и тому подобное?

— Нет. Но я была бы неискренна, если бы скрыла то, что на каком-то этапе у меня появились некоторые подозрения. Опекали они меня, как бы это сказать… всесторонне.

Генерал кивнул — такие ситуации были ему известны. Принцип: увяз коготок — всей птичке пропасть — всегда был очень действенным при «горячей» или «холодной» обработке приглянувшихся людей.

— Анастасия Игнатьевна, — сказал Павел Федорович. — Мы с вами кое-что прояснили… Я прошу вас дать согласие на то, чтобы вместо погибшего капитана за конторку сел… другой капитан. И чтобы вы приняли на работу в охрану офиса двух наших людей. Они будут работать посменно. Видите ли, если бы у вашего охранника было оружие, тот, второй, не ушел бы. А у наших людей оружие будет и они научены им пользоваться.

— Все так серьезно?

— Боюсь, что да.

— Товарищ генерал, я на все ваши вопросы ответила откровенно, как на исповеди. Я вправе просить вас ответить на мой единственный вопрос: Строев все ещё работает у вас или на вас?

Павел Федорович долго прикидывал что-то в уме, задумчиво рассматривал Настю, наконец, произнес словно бы нехотя:

— Что же, вы вправе это знать, раз Строев начал на вас охоту. Строев уволен из ФСБ, мы его ищем. Почему — наши дела. Мой вам совет — пусть поблизости от вас постоянно находится Кушкин. Он профессионал высокого класса. Мне жаль, что он не сработался со своим начальником, моим коллегой, и ушел от нас.

— Это ваши подробности, — сказала Настя. — А со Строевым вы меня утешили.

Она встала прямо против генерала и с нескрываемой злостью выпалила:

— Я этого гада удавлю!

— Не вздумайте заняться самосудом! — одернул Настю Павел Федорович.

— А у меня только один выход: найти его раньше, чем он прикончит меня! Он что-то надумал, подлец: шантаж, липовое завещание, фальшивое брачное свидетельство… Я нутром чую — затаился в засаде, но скоро прыгнет…

— У вас большое состояние? — спросил генерал. — Впрочем, не хотите — не отвечайте.

— Очень большое, уважаемый Павел Федорович. — Десятки миллионов долларов, уточнять не буду. И ещё фирма «Африка» — золотое дно.

— Ради таких денег Строев пойдет на все…

Настя деловито осведомилась:

— Вам ведь безразлично, генерал, попадет ли он к вам живым, или где-нибудь в Европах просто сгинет, растворится, превратится в пыль?

Генерал пожал плечами:

— Если у меня будет что сообщить вам — сообщу. Разрешите откланяться?..

Очарованная Африкой

«Под крылом самолета о чем-то поет зеленое море тайги…» — мурлыкала тихонечко Настя.

Но под крылья самолета медленно наплывали, чтобы остаться за его бегущей по земле распластанной тенью, джунгли, голубые полоски речек и чашки озер. И было нестерпимо ярко и солнечно.

Под крылом самолета была Африка, а тень бежала за ним уже восьмой час кряду.