Пуля для депутата

Шальная пуля, выпущенная одним из охранников уже в панике, абы куда, в белый свет, как в копеечку, пробила лобовое стекло джипа и попала Бойцу в лоб, аккурат между бровей.

Гинденблат выпустил последнюю очередь и бросился вперед… Перепрыгнув через трупы троих охранников, он ворвался в здание и побежал вниз по широкой, красиво декорированной лестнице. Она привела Захара Яковлевича в личный ресторан Комарова (которым тот так гордился). На сей раз зал был пуст.

«Суки! Ишь обставились… — прошептал сквозь зубы Гинденблат. Им длинной очередью из ручного пулемета в щепки разнес стойку бара. — Я вам устрою пир во время чумы!»

— Не стреляйте! — донесся до него слабый голос бармена, лежавшего на полу, в груде битого стекла от разнокалиберных бутылок, прежде украшавших помещение. — Не стреляйте…

Гинденблат огляделся по сторонам. Кроме бармена, копошившегося в битом стекле, в зале не было ни души.

— Где твой хозяин? — спросил Захар Яковлевич, ворочая по сторонам стволом пулемета.

— Наверху… Прямо по коридору… Вы увидите… Апартаменты… Двери резные…

— Резные, говоришь? — Гинденблат пустил очередь широким веером, круша пулями столы, стулья, вазочки, этажерочки, все милое убранство уютного некогда ресторана. — Апартаменты? Вот вам апартаменты!

* * *

Комаров услышал выстрелы и взрывы внизу, когда во второй раз проникал своим естеством между роскошных ягодиц Ипатьевой. Гнедко перезвонил час назад и сказал, что задерживается. Комаров решил использовать неожиданно высвободившееся время с максимальной для себя пользой — снять накопившийся за несколько последних суток нервный стресс.

Гена в кризисных ситуация привык действовать, ориентируясь на свои безошибочно работавшие рефлексы. Он скатился с качающегося на постели тела Галины, мгновенно так, что его сноровке мог бы позавидовать любой солдат-срочник, оделся. Схватил пистолет и прижался ухом к двери.

— Что за байда? — задумчиво прислушиваясь к топоту в коридоре и к пулеметным очередям, доносившимся снизу, спросил он: не то у Галины, не то у самого себя.

— Это не байда! — услышал он голос журналистки, в котором вдруг прорезались какие-то незнакомые ему интонации.

— Что? — Комаров повернулся к Галине и на мгновение застыл, потрясенный увиденным…

Ипатьева стояла совершенно голая, не успев, в отличие от Гены, одеться. Зато она успела достать откуда-то сверкающий черным металлом «кольт», ствол которого смотрел прямо в переносицу хозяина приватизированной психиатрической лечебницы.

— Ты что, Галя? — спросил Комаров, не понимая, что происходит.

— Ничего, — спокойно ответила журналистка. — Ничего. Брось свой пистолетик: он все равно не заряжен. Кончен бал, директор «дурки». Отгулял ты свое, Гена Комаров. Великий комбинатор…

Комаров очень спокойно поднял свой пистолет, навел его на журналистку и нажал на спуск. Выстрела, как и предупреждала Галина, не последовало.

— Может быть, ты объяснишь?.. — начал Гена, уже понимая, что сейчас скажет ему ушлая москвичка. Гораздо более ушлая, чем он предполагал с самого начала.

— А что — ты сам еще не понял? Все обвинял москвичей в недалекости и провинциальности… А сам? Попался точно так же, как и Кульков. Все, Геночка! Это идут за тобой. Твою охрану там мочат. А тебя… С тобой будут другие люди разговаривать. Даже не Гнедко — повыше бери! Потому что прежде чем тебя замочат, надо еще, чтобы ты кое-что подписал, кое-какие номера счетов назвал. Понял? В том, что ты все это сделаешь, можешь не сомневаться. Есть много разных способов. Да ты их должен знать — как работник психиатрической клиники!.. Мания величия у тебя, Гена. Надо же что придумал: устроил себе офис в дурдоме! Это ты специально? Я-то тебя узнала за эти дни: конечно, ты иронию свою хотел показать… Мог бы найти другое место, и запросто. Так нет — показать всем решил: вы, мол, все идиоты, а я — главный врач, который вами командует и управляет! Нет, Геночка. Есть другие. Не такие уж они и идиоты. Сообразили — все твои комбинации раскусили, еще когда ты их только начал запускать. Что ты мне плел — решил к рукам прибрать то, что другие сделали? Кто? Ты?! Шестерка Боровиковская?.. Нет, Гена, ты много на себя взял. Денег мне тут давал… Да мне Гнедко дал столько, что мне твои жалкие тысячи — просто взять и заместо прокладок положить! Понял?

— Ах, значит, ты с Гнедко на пару меня разводила тут? Ждали, значит, пока я все карты вам выложу? Тебе то есть…

— А что ж? Конечно! Ты разводишь, тебя разводят — надо быть к этому готовым.

— А ты специально за этим сюда приехала? В качестве такого вот шпиона?

— Ну да! Не все же мне ишачить за гроши на этом телевидении. Приятно, конечно, но оно ведь никуда от меня не уйдет, правда? Тем более что теперь я, как ты знаешь, генеральный продюсер… В общем, Гена, советую смириться, поскольку сейчас Гнедко со спецназом сюда нагрянул. Слышишь, как садят внизу?.. Это, Гена, не бандиты твои, а спецназ. Все официально! Ты у нас теперь особо опасный преступник — организатор заказных убийств, понимаешь ли, важных персон. Маликова, к примеру. Про Гриба твоего я уже не говорю…