Пуля, я, Рашид и Виталик

— Пока смелая мысль возникла только у тебя, — хмыкнул Егор. — Беги, отбирай у нее морковку. Сейчас она его в снегу закопает, — бросил он, глядя в удаляющуюся спину брата.

— Константину нравится Варвара? — ровно спросила Лина.

— Сама видишь, — ответил младшенький. — Ему срочно жениться надо. Он сегодня дрова рубил, после того, как она его носом в щеку клюнула.

— Егорка, ступай и ты к ним, мне надо с Пулей поговорить, — подтолкнула его мать.

Сын послушно кивнул и побежал к той веселой команде, что собиралась лепить снеговика.

— Очень похожа на отца, — сказала Лина, рассматривая опушенные черными ресницами темно-синие глаза будущей невестки. — И я счастлива, что ты встретила и полюбила моего сына.

Она помолчала, как бы собираясь с силами.

— Твоего отца видела на собрании акционеров дважды, и оба раза присутствовала его супруга. Мы просто смотрели друг на друга. Егор что-нибудь говорил про меня?

Пуля осторожно кивнула.

— Немного. Но дал почитать дневник, который писал в молодости. Оттуда я и узнала про его любовь к вам и позорную историю в стройотряде. Этот подлый Санек сунул ему в руки стакан водки вместо воды. А ему нельзя пить! Странная реакция организма. Если выпивал, разум отключался, и он становился марионеткой, которая выполняла любой приказ или просьбу. В тот воскресный вечер он не понимал и не помнил, что делал, а утром… хоть сквозь землю проваливайся.

Лина печально рассматривала голубков и горько вздыхала:

— Я понимала, что его чем-то опоили, а меня обманули. Ждала долго. Увы, он не приехал.

— Ему и через десять лет было стыдно. Но почему вы сами…

— Расстояние в две с половиной тысячи километров, не знала точного адреса, воспитание. В те годы не было принято, чтобы девушка бегала за парнем, искала его, добивалась, поэтому я могла только ждать. Позже мать и отец узнали про некрасивую историю в стройотряде, встали на сторону моих подруг-доброжелательниц, и я потеряла всякую надежду. Через три года вышла замуж. По любви. Но, что бы там ни было, имя твоего отца было связано с чем-то светлым и чудесным. Я даже сына назвала Егоркой.

— Моя мама ушла рано, — сказала Пуля дрожащими губами, — я ее почти не помню. А с мачехой он не был счастлив. Совсем не был. Даже заболел и умер.

Они неожиданно обнялись и заплакали в голос. Холодный ветер срывал и уносил в небо запоздалые слезы.

— Хватит, — твердо сказала Лина, — оплакали. Меня больше беспокоит, что теперь моего сына и тебя хотят сделать несчастными. Все повторяется, только в новой интерпретации. Мачеха знала об этой истории?

Пуля вытерла мокрые щеки.

— Да. Она выкрала дневник отца и прочитала.

— Вот оно что. Тогда эта обиженная ненавидит не только вас с Егором, но и меня. Надо с ней встретиться.

— Сегодня, — оборонила Пуля.

Лина рассеянно смела снег с железной завитушки и вздрогнула, оглушенная дружным воплем.

— Ма-ам! Пу-ля!

Они дружно обернулись, взглянули вниз. Вдали стояли-подпрыгивали четверо или их было восемь. Все смотрели в их сторону.

— Идите сюда! — выкрикнул Тим. — Хватит плакать!

Паулины переглянулись, одинаково пожали плечами и поперхнулись смехом.

— Погоревать не дадут, — пробормотала Лина. — Сколько они снеговиков налепили?

— Четыре, — сказала Пуля. — Один снеговик — это мелко.

— Широкая душа у твоей Варвары.

Они смеялись, подхватываясь со скамейки.

— Снег слегка подтаял, — заметила Лина, и Пуля взяла ее под руку. — К вечеру будет скользко.

Они спускались по длинному пологому склону, не решаясь повторить короткий путь Варвары с мальчишками. Чем ближе подходили к веселой четверке, тем комичнее выглядели снеговики. Два из них были ростом с близнецов, стояли в полуметре друг от друга и различались цветом шапок и шарфов: один был в зеленом комплекте, другой — в оранжевом. Зато в центре возвышалась «улыбчивая Варвара»: нос — морковка, глаза — угольки, улыбка от уха до уха, в розовой шапке, мохнатом шарфе и метлой в правой «руке». Метла отчего-то смотрела вперед, будто снежная баба Варвара намеревалась оседлать ее и ракетой взлететь в небо. Рядом примостился снеговик Константин. Слегка озадаченный соседством с летающей бабой, с удивленно приподнятыми бровями-домиками, кривоватой морковкой-носом, ведром на голове и клетчатым шарфом. Последнее силой было отобрано у возмущенного натурщика.

— Увековечились, — сообщил Егор, тыча в снеговиков.

— Новые шарфы и шапки? — спросила Лина, оглядев внуков.

Те приплясывали возле бабушки в новых комплектах. Надпись «TEEN» на черной шапке Тимофея была сделана зеленым цветом и оранжевым на головном уборе Данилы.

— Варвара купила, хотела на снеговиков нацепить. Мы не дали, сами надели. Подарок же.

— У нее традиция — всем шапки покупать, — улыбнулась Пуля, дотрагиваясь до своей голубой шапочки.

— Мне не купила, — обиделся Константин.

— Купила, — заявила Варвара, вытаскивая новый клетчатый шарф. — Просто интересно было побегать за тобой и послушать, как кричишь, когда силой раздевают.

— Отдавай мой подарок, — обрадовался раздетый Константин, пряча шарф в карман и оборачиваясь к Паулинам. — Приставляла, — трагическим шепотом сообщил он.

— Что? — удивилась Пуля.