Пуля, я, Рашид и Виталик

Варвара выпрыгнула из поезда, улыбнулась на прощание проводнику и пошла вдоль состава по заметенному перрону. К ночи метель усилилась. Приходилось прикладывать усилия, чтобы вытащить ногу из снега и влезть ею в новый сугроб. Оставалась надежда, что на проезжей части обстановка лучше, иначе быть ей на базе аккуратно к полуночи, когда маскарад закончится.

А ледяной ветер дул в лицо, обжигая свирепым морозом и покалывая снегом. Она зарылась по самые глаза в шарф и побежала по не столь заметенной дороге. Расстраиваться и проклинать судьбу некогда: скоро все переметет и наступит полное бездорожье. Это Север.

Десять минут бега — ни одного человека, ни одной машины, хотя далеко впереди вспыхнули желтые фары. Ее сразу отпустило: жизнь продолжается, транспорт ходит. Она сейчас что-нибудь придумает и, если не найдет такси, то попросит у кого-нибудь телефон и позвонит на базу. За предпраздничной суматохой они и не заметили, что приехали без…

Отступила на заметенную обочину, пропуская темный автомобиль, смахнула с шарфа колючий снег. Машина внезапно притормозила, пассажирская дверь распахнулась, и водитель восхитился хриплым дискантом незабвенного Репы:

— Тебе и лыж не надо. Садись! Там Пуля с ума сходит и мы тоже.

Варвара не поверила своему счастью. Минуту назад она строила планы спасения, а оно пришло в облике рыжего на «Хантере». Варвара помахала головой, сбила снег с шарфа, с плеч, потопала ногами и полезла в теплый салон. Хлопнула дверь, отрезая ее от ветра и холода. Вот и всё. Она победила.

Глава 20

Поблескивающий мишурой зал поражал изобилием необычных масок. Черные и красные, с золотом и без, гигантские, средние и размером с мизинец — они украшали стены, свисали с потолка, лежали веером на столе, смотрели отовсюду! На необычно сдвинутых столах горели высокие свечи, разгоняя мистический полумрак. Разодетые гости сдержанно улыбались, скрывая лица, меняя стиль поведения, понижая голос. Для подростков, четырех мальчиков и четырех девочек, сервировали отдельный стол. На протяжении следующих трех часов дети много раз участвовали в чужих выступлениях и, по словам Варвары, были «надеждой и спасением маскарада».

В девять часов вечера официанты одновременно покинули зал, а взгляды гостей устремились на темную сцену, воздушное пространство которой стали пронзать белые огоньки, больше похожие на длиннохвостые кометы. Музыка стихла, и присутствующие в зале расслышали характерное: хрусть-скрип, хрусть-скрип. Этот негромкий и очень знакомый звук был перекрыт низким бархатным тембром невидимого ведущего:

— Рождество приближается. (Хрусть-скрип) Вы слышите, как скрипит снег под его волшебными валенками? (Хрусть-скрип) Рождество совсем близко, почти рядом. (Хрусть-скрип) Всего несколько часов, и оно придет. Канун удивительной праздничной ночи!

С обеих сторон сцены выступили четыре мальчика-герольда в красных костюмах и золотых масках. Они сошлись в центре маленькой сцены и одновременно подняли золотые трубы. К хору трубачей присоединился гул барабана и звон литавр. Закончилось короткое выступление впечатляющим ударом гонга.

— Добрый вечер, друзья! Доброй ночи! Наш бал начинается!

Герольды разошлись, а круг белого света выхватил из темноты высокую фигуру в черном плаще с капюшоном. Забили барабаны и девушка развернулась. Атласный плащ слетел с плеч, и на сцене появилась Снегурочка в знакомом голубом наряде.

— Когда приходит новый год, а старый уходит прочь… — нежно запела Пуля. Затаивший дыхание зал в едином порыве выдохнул и взорвался аплодисментами.

Рядом со сценой закружились девочки-снежинки, сопровождаемые кавалерами-герольдами, отчего папы и мамы детишек пришли в невменяемое родительское восхищение.

Варвара тоже выдохнула, глядя на порхающие пары. Она покосилась на сценарий. Сейчас этот номер закончится и придет ее черед. Она завернулась в черный плащ и притаилась в гримерке. Сейчас к Добру в образе Снегурочки явится Зло, — непременный атрибут любого детского и взрослого праздника. Через два часа Зло будет побеждено и перевоспитано. Так бы в жизни…

Между тем музыка закончилась. Две снежинки и два герольда, сопровождаемые светом прожектора, прискакали к окну, где принялись обижаться на судьбу:

— Без Дедушки Мороза сугробы не растут, — заявила первая Снежинка и показала на сугробы двухметровой высоты.

В зале отчетливо хрюкнули.

— Без Дедушки Мороза метели не метут, — согласился с ней герольд Данька и фыркнул, глядя на светопреставление за окном, в котором разве что Снежной королевы и оленьих копыт не хватало.

— Без Дедушки Мороза и елки не горят! — спас положение Тим и показал на грустную темную елку

— Не будет без Мороза веселья для ребят! — припечатала вторая Снежинка и погрозила кулаком своим развеселившимся предкам.