ПУЛЬС СВЕТА

Кассеты Антон сам привозил. А дядя Коля, отделывающий теремок внутри, включал магнитофон. Стала часто собираться молодёжь возле посёлка, утоляя любопытство. Собирались группками, хихикали, дурачились.

Но смотрели, и слушали музыку неизвестных им авторов. Свиридов, Прокофьев, Рахманинов… Что-то они слышали раньше, конечно… Слышали, но не саму музыку. Странно и обворожительно рассыпались фортепьянные пассажи над верхушками соседнего леса. Русская музыка, деревянные терема… Дух какой-то, витал над посёлком. Да и мужики работали складно и в охотку. Небывалое дело, по нынешним временам.

То, что здесь будут проводить отпуска иностранцы, перестало удивлять как-то. Попривыкли к такой мысли. Другие непонятные мысли стали бродить в головах.

Женщины говорили меж собой, вот мол, смотрите-ка, наши-то как умеют, оказывается, а ведь, дома не заставишь!.. Забор валится, а ему хоть бы что! А тут… Только руками разводили. Но уходили довольные.

Антон часто сидел с мужиками, балагурил, рассказывал о загранице. Смеялись иногда над ними, над собой… Мужики чесали затылки: — «Да!..»

Между делом говорил, что в будущем, наладим сбыт своей продукции. Изделия ручной работы. Некоторые продукты питания. Так что, и после строительства перспективы не закроются, а скорее наоборот, дел больше будет.

Спрашивал, кто ещё что может, давал дельные советы на будущее. Видел, как загорались глаза у многих. Появился смысл чего-то. Некоторые и сами интересные мысли высказывали. Начали мужики верить в себя. В семьях рассказывали.

Люди начали мечтать.

Не знали они тогда, что от мечты до реальности, всего несколько шагов. Лишь бы на пути никто не стоял…

Антона в деревнях уважали. Просто приходили за советом. В хозяйских делах, а кто и в личных. Многие просились на работу. Тогда он советовал заняться тем-то и тем-то, обещая, что поможет с реализацией. Начинали заниматься.

Всю надежду деревня возлагала теперь на иностранцев. Но и тут интересный поворот случился. Пошли немного другие разговоры. Странное дело, но выяснилось, что нужно иностранцам, и своим требоваться стало.

Появились знакомые у Антона и приятели, люди, совсем не бедные, по теперешним меркам, коим тоже захотелось отдохнуть вот в такой обстановке. И с семьями австрийскими познакомиться. И контакты деловые завязать, а может и семейные узы. И были готовы некоторые на тех же условиях провести здесь свои отпуска.

Вот уж чего не ожидал Антон, и приехав домой, с интересом и огоньком в глазах, рассказывал Люсе. Обсуждали вместе планы, делились идеями. Не поворотливые жернова русской деревни со скрипом двинулись с места. Но ясности в желаниях, ещё не было. Это — потом приходит.

Один парень, потешил всех! Вызвав шутки и подковырки в бригаде. Взял, да и пришёл на работу в чисто белой, выглаженной рубахе, и рукавицы тоже, белые надел! Посмеялись немного, покуражились над чудаком. А после, многие посбрасывали с себя с себя рабочие лохмотья. Не надевали драных штанов и курток. А как же! И женщины ходят теперь смотреть, и девчонки молодые… Да и ругаться поменьше стали. Как ругаться-то, под такую музыку?..

Когда настала жара, Антон разделил бригаду на две части. Одни работали с раннего утра, как рассветало и до наступления зноя. Другие — часов с пяти вечера и до темноты.

Маленький посёлок к осени приобрёл вполне жилой вид. Казалось, ещё чуть-чуть, и можно заканчивать. Но было много ещё другой работы, которую строители не видели. Ей-то, и занимался Антон в последние недели.

Ездили по деревням с Вадимом, спрашивали, не продаёт ли кто старую мебель, посуду и другую утварь. Лишь бы добротная была, исправная. Многие с радостью отдавали задёшево. Другие приходили и предлагали сами, кто-то предлагал даже иконы. Тогда Антон отчитывал деньги, отдавал хозяину и похлопав ладонью по плечу, говорил: — «…Не могу я это взять…»

Кто брал деньги, другие стыдились взять. Пошли разговоры меж домов, кто взял, кто нет. Потом, где-нибудь встретив Антона на дороге, молча совали деньги обратно, или встретив Вадика давали ему, говоря, что б передал деньги, брали, мол, — в долг…

Потом перестали предлагать иконы. А одну Антон сам попросил, у хозяйки, для себя. Зная его, отдала так, и попросила беречь только… Быстро обставили все дома. Мягкую утварь, пришлось купить. Оборудование для столовой тоже. Все были в ожидании — вот-вот, посёлок оживёт!

Мужики предложили вывеску сделать, и на трёх языках, что б не хуже других въезд был.

— На русском! — хлопнул ладонью по бревну Антон, — и шрифтом старым! И орнамент бы… неплохо!

— Правильно, Алексеич! — поддержали, подумав, — пусть-ка, наш учат!

— Сами сделаем, или нанимать? — обвёл взглядом пристально.

— Чего нанимать-то… Были бы, материалы… — заговорили гордо.

— Будут материалы! Послезавтра в масштабе, на бумаге! Договорились?

— Сделаем! В каком масштабе-то? — выкатили грудь мужики.

Антон засмеялся громко, хлопнув себя по коленке. Встал, довольный пошёл к машине, обернулся через плечо:

— Да в любом! Пропорция главно..!