Читаем Пульсация сердца. Трансформация через любовь полностью

Быть женщиной сложно, так же, как и полюбить себя — в себе женщину. Говорить, что быть женщиной легко — это мужская позиция. Легче найти виновного во внешнем мире, чем причину в себе; легче самой за всё отвечать, нежели доверять кому-то, это очень сложно, ведь мы всегда проверяем. Трудно не ковырять чужие ошибки или промахи (а ведь в этом и состоит женская мудрость, потому что только благодаря личному опыту, ребёнок, в том числе и взрослый, становится самостоятельным). Поговорка «доверяй, но проверяй» говорит об абсолютном недоверии! Легко отработать физически и приносить в дом деньги, потому что этот труд виден и вознаграждён. Работа женщины редко бывает видна и стоит копейки.


Истинная любовь не подразумевает причин, ей предшествующих. Ты просто любишь. Ненавидят за что-то. И это «что-то» невозможно забыть, простить и уж, тем более, полюбить. А теперь, на секундочку, представь, что значит ненавидеть любовь?

Сейчас очень многие люди научились показывать, что они себя любят, особенно женщины. Но жизнь напоказ не означает истинную любовь. Это компенсация, а отчасти на подсознательном уровне месть. Когда-то в эмоциональном плане пролетели мысли: я стану…, я докажу…, вы увидите… И вполне естественно, что на импульсивном всплеске мощностью в 1 тыс. ватт летит энергия, программируя собственное пространство, так называемую жизнь.


Любовь — это не теорема, требующая доказательств, любовь — это аксиома.


Флюидов сердца кончен бал


Не подходи, не прикасайся.

Флюидов сердца кончен бал.

Им близился конец, ты знал!

Нам было хорошо, признайся.


Не подойти и не расстаться

ушла, не поднимая глаз.

Украла у судьбы грамм счастья,

прошла иллюзия о нас.


О, как полна соблазна чаша,

а я возьму и разобью.

Скажи, что будет с нами дальше?

Я все осколки соберу.


Я разобью её на счастье,

запомню всё, пополни ты

колоду дней, мозаику страсти,

шедевр на память напиши.


Спасибо за урок, тобою

преподнесённый для меня.

Впервые плюнула на гордость,

смогла преодолеть свой страх.

10.07.2008


Глаза.

Это не просто отражение души. По ним можно узнать очень многое, если только человек не пуст. Если мы прячем глаза, то только по одной причине, чтобы что-то скрыть, а точнее, свою подлинную сущность. Иногда кажется, что по ним можно определить всё: чем человек дышит и живёт, что переживает и чувствует, и все сокровенные тайны и желания человека, которые мы так тщательно скрываем. В них даже можно ощутить волнение. Как жаль, что не залезть в голову. А надо ли?

Мы не всегда понимаем, что ощущаем. Мысли очень часто путаются, слова не совпадают с тем, что хотелось бы передать — может, от волнения, может, от их недостатка или неправильной расстановки, а может, от страха… Или от беспокойства, что могут не так понять.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности
Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Новое собрание сочинений Генриха Сапгира – попытка не просто собрать вместе большую часть написанного замечательным русским поэтом и прозаиком второй половины ХX века, но и создать некоторый интегральный образ этого уникального (даже для данного периода нашей словесности) универсального литератора. Он не только с равным удовольствием писал для взрослых и для детей, но и словно воплощал в слове ларионовско-гончаровскую концепцию «всёчества»: соединения всех известных до этого идей, манер и техник современного письма, одновременно радикально авангардных и предельно укорененных в самой глубинной национальной традиции и ведущего постоянный провокативный диалог с нею. В четвертом томе собраны тексты, в той или иной степени ориентированные на традиции и канон: тематический (как в цикле «Командировка» или поэмах), жанровый (как в романе «Дядя Володя» или книгах «Элегии» или «Сонеты на рубашках») и стилевой (в книгах «Розовый автокран» или «Слоеный пирог»). Вошедшие в этот том книги и циклы разных лет предполагают чтение, отталкивающееся от правил, особенно ярко переосмысление традиции видно в детских стихах и переводах. Обращение к классике (не важно, русской, европейской или восточной, как в «Стихах для перстня») и игра с ней позволяют подчеркнуть новизну поэтического слова, показать мир на сломе традиционной эстетики.

Генрих Вениаминович Сапгир , С. Ю. Артёмова

Поэзия / Русская классическая проза / Прочее / Классическая литература