Пункт назначения: Счастье

Наконец результаты были получены и обработаны. Данные показали, что каждая категория травматического события в детстве практически всегда вызывает депрессию во взрослом возрасте. Если у людей наблюдались шесть категорий травматических событий в детстве, то вероятность развития депрессии во взрослом возрасте увеличивалась в пять раз[171]. Среди людей, перенесших травмы семи категорий, вероятность попытки суицида во взрослом возрасте составляет 3,1 %[172].

– Когда появились результаты, мне было сложно в них поверить, – сказал мне доктор Анда. – Я посмотрел на них, и у меня вырвалось: «В самом деле? Такого не может быть!»

Врачи нечасто получают такие цифры в медицине[173]. Важно отметить, что они не только наткнулись на доказательство, что существует связь между детской травмой и депрессией, они доказали, что эти две вещи происходят одновременно. Казалось, что ученые нашли свидетельства того, что травмы вызывают все эти проблемы. Чем больше травма, тем выше риск депрессии, тревоги и суицида. Техническим термином здесь является «зависимость дозы-эффекта». Чем больше сигарет вы выкуриваете, тем выше риск возникновения рака легких.

Трудно поверить, но, оказалось, эмоциональное насилие[174] чаще, чем любая другая травма, включая сексуальное домогательство, вызывает депрессию. Из всех категорий самой сильной причиной для возникновения депрессии является жестокое обращение со стороны родителей.

Когда Винсент и доктор Анда показали результаты другим ученым, включая и тех, кто состоял в Центрах по контролю заболеваний (ЦКЗ), также участвовавших в финансировании исследования, те тоже не поверили.

– Исследование шокировало людей, – рассказывал мне доктор Анда. – Люди не хотели ему верить. Люди в ЦКЗ не хотели верить. Поначалу не хотели верить и в медицинских издательствах. Данные были настолько ошеломляющими, что люди вынуждены были сомневаться. Ведь они бросали вызов тому, как мы воспринимаем детство. Они одновременно бросали вызов и многим другим вещам.

В последующие годы исследование повторялось несколько раз[175] и постоянно приводило к одним и тем же результатам. Но, как сказал Винсент, все только начинали обдумывать последствия.

* * *

Когда Винсент все это переварил, он пришел к выводу, что мы совершаем ту же ошибку с депрессией, что и он в свое время с ожирением. Мы не смотрели на нее как на симптом чего-то более глубокого, нуждающегося в нашем внимании. Винсент был прав, говоря, что внутри нас прячется пожар[176], а мы сосредоточились на дыме.

Многие ученые и психологи представляли депрессию как иррациональный сбой в голове или в генах. Однако Винсент узнал, что Аллен Барбур, интернист Стэнфордского университета[177], сказал: «Депрессия – не болезнь, это обычная реакция на ненормальную жизненную ситуацию».

– Я думаю, это очень важная мысль, – сказал мне Винсент. – Она уносит нас дальше, чем понимание того, что у нас депрессия из-за дисбаланса серотонина в мозге, или дофамина, или чего-то там еще. В нашем мозге правда что-то происходит, когда вы становитесь подавленным. Но это не первичная причина депрессии, это «необходимый посреднический механизм».

Некоторые люди не хотят понимать этого. По крайней мере, сначала «более спокойно» думать, что депрессия происходит из-за изменений в мозге. Такая мысль превращает боль в игру света, который можно погасить с помощью наркотиков. Но в конечном счете, как говорит Винсент, они не больше решают проблему, чем запрет питания спасает от ожирения.

– Лекарства играют определенную роль, – сказал он мне. – Но являются ли они последним и окончательным решением? Нет. Они иногда ненадолго меняют людей? Определенно.

Для искоренения проблем людей с ожирением приходилось осознавать и врачам, и пациентам, что они должны решить проблемы, которые привели их к неограниченному потреблению пищи вначале. Поэтому Винсент организовал группы поддержки. Там пациенты могли обсуждать реальные причины, по которым они столько ели, и рассказывать о том, через что им пришлось пройти. С появлением таких групп намного больше людей было в состоянии пройти через программу[178] голодания и оставаться в безопасном весе. Винсент собирался начать исследовать пути решения проблемы депрессии с шокирующими результатами. Но об этом позже.

* * *

Винсент разозлил меня больше, чем кто-либо другой из тех, с кем я говорил о скрытых причинах депрессии. После встречи с ним я отправился на пляж в Сан-Диего[179], чтобы успокоиться. Внутри меня все бушевало и восставало против того, что он сказал. Я искал причины, чтобы опровергнуть все им сказанное. Тогда я спросил себя: «Почему ты так злишься из-за этого?» Покажется странным, но я действительно не понимал почему. Потом, обсудив это с людьми, которым доверяю, я начал понимать.