Пунктирные линии

— Тогда почему? — спросила я, хотя и знала ответ. Мой голос был слишком громким и отражался от металлических стен.

Эмоции переполняли меня, и я была готова сорваться, поэтому повернулась к нему спиной, не желая, чтобы он видел, как я плачу. Сегодня мне пришлось трижды отрываться от мытья посуды, чтобы сбегать в туалет и поплакать. Когда моя начальница выплачивала мне последнюю зарплату, я думаю, она подумала, что слезы у меня на глазах из-за того, что я ухожу.

— Потому что ты не должна быть прикована ко мне. — Его рука легла мне на плечо, а большой палец обвел линию обнаженной кожи на шее. — Ты не могла бы посмотреть на меня?

— Я не могу, — мой голос дрогнул.

— Клара, ты заслуживаешь начать все сначала. Я не хочу рисковать и портить тебе жизнь. Что, если меня поймают на краже? Что, если я ввяжусь в очередную драку? Что, если кто-нибудь спросит, когда мы начали заниматься сексом, а потом меня посадят за растление несовершеннолетней?

Мои руки сжались в кулаки. Он мог бы перестать воровать. Он мог бы перестать драться.

— Я бы никогда не рассказала.

— Я не собираюсь заставлять тебя лгать ради меня. Я не стану губить и тебя тоже.

— Ты и не погубишь.

— Я мог бы. Я не хочу рисковать.

У меня перехватило горло.

— Даже ради меня?

— Особенно ради тебя. Мы все заслуживаем того, чтобы быть свободными.

Да. Карсон заслужил свободу.

Что бы я ни говорила, он действительно считал себя ядовитым человеком. Возможно, если бы я увидела это раньше, много лет назад, я смогла бы убедить его в своей правоте. Но прошло уже несколько недель, а я так и не смогла уговорить его отправиться с нами на разведку в Вегас. Как мне было убедить его, что он не тот человек, которым его мать называла шестнадцать лет?

У меня не было шестнадцати лет, чтобы все исправить. У меня был всего один день.

Было слишком поздно. Я опоздала.

Слезы наполнили мои глаза, когда я повернулась к нему лицом. Я так усердно работала сегодня, чтобы сдержать их и скрыть свои эмоции от коллег и Арии. Но от Карсона было не спрятаться, больше нет.

Он подошел ближе и поймал первую слезинку, скатившуюся по моей щеке.

— Не плачь.

— Я не хочу прощаться.

— Тогда не будем.

Рыдание вырвалось у меня, когда он притянул меня к себе, прижимая к себе, пока я плакала. В грузовике послышались новые шаги, и когда одна из рук Карсона разжалась, это было только для того, чтобы освободить место для Арии, которая присоединилась к нашей группе.

Мы втроем прижались друг к другу, и когда Карсон, наконец, отпустил нас, мои слезы намочили его рубашку, а Ария всхлипывала.

— Куда ты пойдешь? — спросила она его.

— Попутешествую, — ответили мы с Карсоном в унисон, а затем рассмеялись.

— Уеду из Темекьюлы, это точно, — сказал он, затем посмотрел на меня. — И, может быть, когда-нибудь я навещу вас двоих в Вегасе. Я думаю, к тому времени вы уже будете управлять городом.

Я выдавила улыбку.

— Таков план.

— Во сколько ты уезжаешь? — спросила Ария.

— Рано. А вы?

— Мы первым делом отправимся на автобусную станцию, — сказала я. — Автобус в Вегас отправляется в девять. Но мы придем пораньше, на всякий случай.

— Итак, вот и все. Последний вечер. Пора отпраздновать.

— И как же? — Я последовала за ним, когда он подошел к дальнему концу грузовика, чтобы посмотреть на свалку.

— Сэндвичами с арахисовым маслом и медом, конечно.

Несколько часов спустя, когда солнце село и Ария уснула, я выбралась из грузовика, осторожно, чтобы не разбудить ее, и направилась к палатке.

Фонарь Карсона был включен. Его сумки были сложены у двери, а он сидел на своей кровати.

Ждал меня.

Ни один из нас не произнес ни слова, пока он обнимал меня и целовал, затаив дыхание. Или, когда снимал с меня одежду и свою собственную. Или, когда занимался со мной любовью в последний раз, крепко обнимая меня до утра.

Я отказалась засыпать, когда он задремал. Вместо этого я прижималась к нему, пока первые лучи рассвета не осветили небо, и я прокралась в гараж, чтобы принять душ, прежде чем он или Ария проснутся.

Пока Ария была в ванной, я нашла маленький блокнот и ручку, которые Ария хранила в своем рюкзаке, и вырвала страницу. Затем я написала записку и оставила ее у входной двери.

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, Лу. Спасибо.

Клара

— Прощай, Лу, — прошептала я его хижине. — Береги себя.

Вчера Ария попрощалась с ним. Никогда еще ее растения не выглядели такими зелеными, а цветы — такими яркими, как вокруг его хижины. Она расставила их так искусно, что я сомневалась, что даже профессиональный садовник справился бы также.

Пока она собирала свои вещи, я приготовила миску с кошачьим кормом для кошки Кэтрин. Затем отнесла полупустой пакет с едой в гараж и оставила его у двери, где Лу мог его найти.

— Я не думала, что буду грустить, — сказала Ария, когда мы обе стояли возле грузовика.

Я думала. Я знала, что это будет больно.

У каждого из нас был рюкзак за плечами, а другой мы держали в руках. Я стерла со стены вчерашний номер и ничего не написала на его месте.