Пурпурная сеть

Она торопилась: пока парень в шоке, нужно было вытрясти из него побольше информации. Не для того, чтобы использовать ее против Даниэля, а чтобы, как она сама сказала, такое не повторилось.

— Почему ты хотел это увидеть? — Элена пыталась разобраться в мотивации не только Даниэля, но и Лукаса.

— Не знаю, мне нравится насилие. Нет, не насилие, в школе я никогда не лезу в драки, — скорее всех разнимаю. Я говорю о супернасилии. Оно меня притягивает, и я ничего не могу с собой поделать, это как наркотик.

— Ты впервые смотрел такую трансляцию?

— Впервые. Я смотрел много снафф-видео, но это всегда фейки. А у Димаса, говорят, все по-настоящему. И с испанцами.

— Который из них Димас? Тот, что с протезом на руке?

— Нет, другой, в мексиканской маске.

— Как ты с ним связался?

— С ним нельзя связаться, только с «Пурпурной Сетью». Я долго оставлял сообщения на разных форумах, и наконец мне ответили. Сначала были всякие разводы, и только потом со мной связался Ярум. У него уже все серьезно, он продает настоящие ссылки.

Марьяхо записывала каждое слово: ссылки на форумы, имя продавца, процесс покупки.

— Ярум… Ты не знаешь его настоящее имя?

— Нет, знаю только ник: Ярум.

— Где ты достал столько денег?

— Я немного поныл, мне сделали скидку, и я смог заплатить только половину: три тысячи. Часть я успел накопить, часть снял с маминой карты, часть взял у бабушки: она прячет купюры в банках из-под кофе, ставит их в кладовку, а потом забывает.

— Как ты купил биткоины?

— Ярум помог. За десять процентов комиссии. Где он берет биткоины, я не знаю. Он сказал, что помогает мне только потому, что я больной, невменяемый, а для него это просто грошовая сделка. Он все время твердил, что я извращенец и что мне надо позволить убить себя в прямом эфире. Но я мечтал увидеть Димаса, и его оскорбления меня не задевали.

— Ты с ним встречался?

— Да, мы виделись два раза. На вокзале Аточа, в зимнем саду.

Марьяхо задала еще много вопросов, пятьдесят или шестьдесят. Некоторые из них Элена вообще не поняла: сплошные пароли, коды доступа, ключевые слова. Наконец хакерша решила, что узнала достаточно.

— Теперь у меня есть все, что нужно. Если будут еще вопросы, я тебя вызову. Элена, я пошла к себе.

Элена осталась наедине с Даниэлем и отключила камеру, которая одновременно вела запись допроса и транслировала его на экран для других сотрудников ОКА.

— Ты когда-нибудь видел лицо Димаса?

— Нет, он всегда в маске.

— А этого парня ты когда-нибудь видел?

Элена показала Даниэлю фотографию Лукаса. Тот единственный кадр, который у нее остался. На видео, где Лукас готовился истязать девушку, в какой-то момент он подошел к камере так близко, что занял собой почти весь экран, и Элена сделала снимок. Тогда она еще не представляла, что увидит дальше. Продолжение ее парализовало. Она не смогла сохранить другие кадры, которые сейчас пригодились бы следствию. Прежде чем ответить, Даниэль внимательно вгляделся в фотографию на экране ее телефона.

— Нет, никогда.

Элена сразу убрала телефон, боясь, что о фотографии кто-нибудь узнает.

— Отец меня не простит, — вдруг сказал Даниэль и заплакал.

— Мне хотелось бы тебе соврать, но не получится: он действительно, скорее всего, не сможет.

— А вы бы простили своего сына, если бы он ввязался в такое?

Элена задумалась на несколько секунд и кивнула:

— Да, я бы простила.

— Неправда, этого нельзя простить. — Даниэль заметил неуверенность в голосе Элены. — Даже мама меня в конце концов возненавидит.

Всхлипывающий извращенец, строящий из себя жертву, — для Элены это было слишком. Но она продолжала задумчиво смотреть на него; она словно пробовала на вкус произнесенные им слова, чтобы тут же выплюнуть. Даниэль показал Элене ее главный страх: осознать, что любовь к похищенному сыну пропала, а ее место вот-вот займет ненависть.

Глава 11

Буэндиа со свойственной ему скрупулезностью иллюстрировал фотографиями все, что рассказывал коллегам.

— Большую часть материала мы уже видели в записи: изнасилования, анальные и вагинальные, при помощи тупых предметов, в частности скалки; ножевые ранения всех типов, предположительно нанесенные тем же ножом, которым было отрезано веко; щека, пробитая, как вы все видели, при помощи кернера и молотка. Еще до того, как мы начали вести запись, жертве нанесли удар, возможно кулаком, в результате которого треснули два ребра. У нее также оторван плоскогубцами левый сосок, просверлено правое колено.

Все присутствующие невольно морщились, словно от боли. И про себя клялись, что отомстят за страдания девушки.

— Теперь, как мы понимаем, нужно попытаться забыть все услышанное, чтобы не вогнать себя в депрессию. Перейдем к важному. Причина смерти: жертва истекла кровью.

Все встрепенулись.

— То есть как истекла кровью? — спросила Элена. — Тот тип в мексиканской маске у нас на глазах выстрелил ей в грудь.

— Да, но у девушки была декстрокардия — правостороннее расположение сердца. То есть выстрел был сделан туда, где обычно располагается сердце, но в данном случае — не в сердце.

— Поясни подробнее, — попросила инспектор.