Пус Мидун

               Внезапный хруст позади удава прервал его речь. Чумазый, задремав, накренился на стуле и начал падать, резко схватившись за стул. Они оба рухнули оземь, а стул дал хорошую трещину. Это отогнало наваждение и от Мидуна, который только скривился и грубо оборвал дальнейшие попытки Закрейздо продолжить речь:

               – Довольно. Ты мне эту ерунду не сказывай, мне это все как лисичке сестричка. Ты что сказать-то хотел в итоге? Что у вас все тут хорошо? Ну, так нет проблем, я порадуюсь вместе с вами. Или что в местных закусочных заканчивается мясо? Да вы его отродясь не ели, а я ел. И могу сказать, что мяса еще полно.

               – Пус, – дрожа от волнения, прошипел Порфирий. – Но ведь мы же ни о чем не договорились! Обществу нужна какая-то уверенность! Ты сам посуди, к нам переезжают новые жители – сегодня приехала сама госпожа графиня Блоходарова-Кисинская! Ты понимаешь, она же богата!

               Мидун хмыкнул:

               – Вам всем от ее богатства какой прок?

               – Ну как же... Ну, вот вскоре займы собирались брать, а теперь не придется. Это же экономит сто кубов плодородной земли! Отдавать не придется!

               – То есть, ее деньги уже ваши деньги?

               – Ну, есть же налоги... Есть система...

               – Да мне чихать на вашу систему! – Мидун начал нервно расхаживать по комнате. – И на деньги!

               – Мы это знаем, мы не против... Ты только дай нам возможность как-то продохнуть.

               – Дышите, кто ж не дает-то?

               – Мы на улицу ходить не можем.

               – Так ходите!

               – Да как же нам ходить, если не сегодня-завтра ты задавишь кого-то из нас!

               Пус приостановился и внимательно посмотрел на Закрейздо.

               – И?

               – Пус... Мы тебя просим... Не надо больше этого... Не изводи поселок.

               – Ха! – Пус не удержался и презрительно фыркнул, попав каплей слюны Порфирию в морду.

               Порфирий притупил взгляд и понуро уставился под лапы коту.

               – А какой смысл мне вас не трогать? Чтобы потом вы меня изводили? Как раньше...

               Удав с наигранным изумлением посмотрел на собеседника:

               – Как это раньше было?

               – А не ты ли на ваших «тайных» посиделках выносил вопрос «о том, как извести всех тварей, имя которых начинаются на М и П»? Не учел ты, что Чумной тоже ходил туда. Он мне по секрету рассказал.

               Удав промолчал.

               – Знаешь, Порфирий... Я тебе так скажу. Чтобы ты понял раз и навсегда. Мне полностью и абсолютно наплевать на то, что вам нужно, чего вы хотите, мешаю ли я вам или нет. Я даже не собираюсь рассматривать ваши пожелания и предложения. Живите, как знаете, я буду жить так, как хочу сам. Ты знаешь, что мне для этого нужно. Немного, самую малость. Но я буду это брать до тех пор, пока у меня есть силы. Вопрос закрыт.

               Закрейздо начал ерзать на полу, поднимая волнами дорожки. После минутной паузы гость продолжил:

               – Тогда можешь хотя бы не трогать Блоходарову-Кисинскую? Как же ее имя... А! Науса. Она только прибыла, и нам очень надо, чтобы она осталась.

               – Ничего я тебе обещать не стану. Как будет, так и будет. Все. Ты свободен. И скажи спасибо, что я наелся. Не думай, что у тебя у самого есть какие-то гарантии.

               Порфирий, не испытывая более судьбу, поспешил проползти мимо вздувшихся ковров и упереться лбом в дверь, пытаясь ее открыть. Через минуту у него это получилось, и удав скрылся в густой темноте ночи.

               Глаза кота еще долго пытались разглядеть в черном зеве окна следы уползающего Порфирия. Не моргая, он смотрел в ночь и размышлял о том, что ему делать дальше. Он и сам не заметил, как набросал в уме коротенький список необходимых дел, и затем начал вычеркивать из него некоторые пункты – он этому не учился и не знал, как додумался до такого. Но вычеркивать ему понравилось, поэтому кот отогнал вязкое наваждение и принялся шарить по тусклым углам в поисках куска бумаги и какого-нибудь карандаша. Найти, на чем писать, ему все равно не удалось. Поэтому спустя некоторое время он плюнул на это дело и пошел спать в тот угол, где теплее. «Утром следует просто отправиться туда, куда захочется» – подумалось ему перед тем, как закрытые глаза подарили сытому телу крепкий сон.

               Утро следующего дня выдалось теплое. Выходя на улицу, кот заметил, что морозы резко отступили и местами в плотном снежном покрове даже наметились проплешины. Кое-где снег решил уступить грызшей его снизу земле. Белое одеяло легко подавалось давлению тепла. Кот задумчиво попинал несколько сугробов и осмотрелся, спрашивая себя, в какую именно сторону его поманит желание. Но желание не захотело приходить так просто. Ни влево, ни вправо дорога не была просторнее. Ничего не привлекло внимание, а вечно опаздывающий случай не пришел вовремя и в этот раз. Пус Мидун сел на дорогу.

               – Давно такого не было... – подумал он вслух и быстро навострил уши. Потом успокоился, поняв, что услышал он сам себя. – М-да...