Пусечки и левенькие: любовь зла

Главное на арт-рынке, как мы знаем, создать себе имя (неважно как). Дальше уже само имя работает на тебя, кормит тебя.

Один из возможных вариантов скандальной стратегии – скандал на политической почве. Представить себя «врагом власти», анархистом, фашистом, симпатизантом терроризма. Или «наехать» на какую-нибудь религиозную общину. Верующих много, скандал обеспечен. Вон в Нью-Йорке несколько лет назад разразился скандал из-за картины «Черная богородица», сделанной из слоновьего навоза. Если бы из слоновьего навоза сделали картину «Африканский пейзаж», никто бы и не почесался. Скандал вышел именно из-за объекта изображения. Очень грамотная стратегия самопродажи.

Теперь о пусечках. Откуда взялись пусечки? Это – извод «Войны». Что мы знаем про «Войну»? Что «Война» специализируется на провокациях, на провокациях якобы политических, для существующего строя и режима совершенно безопасных, но таких, на каких можно «раскрутиться». Эта стратегия саморекламы оказалась совершенно верной: «Война» уже и премию «Инновация» получила, и приглашение стать куратором Берлинского бьеннале. Ну да, через допросы и пребывание в СИЗО (что неприятно), но, как видим, всё окупилось.

Те, кто смотрел специальный репортаж в программе Максимовской[36] или, например, видел отчеты из зала суда[37], тот понимает, что за пусечками стоит Петр Верзилов. Кто такой Верзилов? Человек, которого выгнали даже из «Войны», обвинив в провокаторстве[38]. Напомню, что Верзилов прославился еще и тем, что на «марше несогласных» 14 апреля 2007 года он принялся скакать по машине, корежа ее и явно провоцируя репрессии. Тогда организаторы марша скрутили его и пять раз (!) пытались передать полиции, а та отказывалась брать. Наконец забрала и… отпустила. По настоянию демонстрантов забрала еще раз, отвезла в отделение (вместе со свидетелями), где, к изумлению свидетелей, Верзилова выпустили по указанию приехавших туда загадочных «людей в черном»[39]. В общем, очень интересный человек. И выглядит интересно, и говорит интересно (и по манере, и по содержанию). Мечта Гваттари.

Самих пусечек, я готов допустить, используют втемную. Ну верят они во всё, чего наслушались от «Войны» и Пети Верзилова! Вполне возможно. Впечатления Симоны де Бовуар ни одна из пусечек не производит. Зато Надя Толокно настойчиво вызывает в памяти Багиру. Кто постарше, помнит такую знаменитую советскую хиппи. Между прочим, тоже не чужда была искусству. Стихи писала[40]. Выбросилась из окна. С диагнозом Багиры всё было понятно.

Одно другого, впрочем, не отменяет: можно быть, как Багира – и в то же время вполне сознательно пытаться «раскрутиться» за счет квазиполитического скандала. Вот Дмитрий Пименов же попытался прославиться, взяв на себя ответственность за взрыв бомбы в торговом центре под Манежной[41]. ФСБ, правда, быстро во всем разобралась – и даже в больницу Пименова не определила. Но ведь делом-то пусечек не ФСБ занимается, сами они не в «Лефортово» сидят, и даже, смешно сказать, половина группы до сих пор «не установлена» (это приблизительно как если бы половина членов ГКЧП осталась неустановленной!).

Но вообще пусечки на правильном пути: они уже регистрируют свое имя как торговую марку – потому что это имя уже попытались зарегистрировать на себя какие-то ушлые киношники[42]. Всё. Продаваемость обеспечена.

Должны ли левые спасать репутацию РПЦ?

Разумеется, нет. Настоящие левые, естественно – атеисты. «Теологии освобождения» как течения внутри РПЦ нет, и не предвидится. Да даже и в Латинской Америке не марксисты вдруг прониклись симпатиями к католицизму, а наоборот – часть священников, несмотря на репрессии со стороны Ватикана, сэволюционировала к марксизму.

РПЦ все последнее время активно занимается тем, что сама наносит удар за ударом по своей репутации. И в этом святом деле пусечки – незначительный эпизод (как бы его ни раскручивали СМИ). Уже упомянутые экономические дела РПЦ – захват музейного имущества и самих музеев (а также и всякой другой недвижимости) – наносят репутации церкви куда больший ущерб.

И вести себяпо-другому РПЦне может. Потому что церковь, помимо прочего, еще и огромный хозяйственный механизм, экономический субъект, корпорация. Как всякая другая экономическая корпорация, РПЦ функционирует в условиях товарно-денежных отношений и рыночного хозяйства. Как всякая корпорация, она обречена на расширение и экспансию (иначе она проиграет в конкурентной борьбе другим корпорациям).