Пусечки и левенькие: любовь зла

Отдельно о детях. Группе «Война» вообще присуще циничное отношение к собственным детям. Олег Воротников в Питере, публично обливая полицейских мочой из бутылки (и, разумеется, прекрасно понимая, какую он спровоцирует реакцию), прикрывался маленьким ребенком[56]. Так же точно и Толокно прикрывалась еще не родившейся дочкой, участвуя за четыре дня до родов в скандальной якобы политической акции публичного группового секса в Биологическом музее имени К.А. Тимирязева[57] и прекрасно зная, что акцию будут жестко «пресекать». Дочке Толокна сильно повезло, что полицейские обращались с Надеждой очень-очень вежливо и осторожно, боясь повредить плод и нанести вред здоровью беременной. Могло быть и по-другому. А в мае 2008 года Толокно, ночуя у знакомых, положила грудную дочь Геру на компьютерный столик и… оставила там на ночь. Девочка, естественно, упала на пол. И получила перелом теменной части черепа и ушиб мозга[58].

Знают ли об этом наши «левые феминистки»? Не кажется ли им, что Гере с мамой опаснее, чем без мамы? Полагают ли они такое отношение к детям нормальным для «левых феминисток»? Если да, то дело «левых феминисток» обречено.

Антиклерикализм. Ужасно хочется узнать, что конкретно сделали пусечки такого, чтобы если не остановить, то хоть притормозить клерикализацию страны. Пусть мелкое и локальное, но конкретное. Стали стеной в дверях такой-то школы, чтобы не пустить туда – во имя соблюдения конституционных норм – попа? Где, когда? Или, может быть, как-то помешали насаждению слегка замаскированного под ОПК «закона божьего»? Попытались воспрепятствовать насаждению религии в рамках конкретных школьных предметов? Нет, это решил сделать вовсе не пусечка, а Сергей Гурин[59]. Может быть, они боролись с антиконституционным насаждением (на бюджетные деньги) «модульных храмов»? Нет. Боролись с опять-таки антиконституционным строительством церквей на территориях вузов (и на средства этих вузов)? Опять-таки нет. Они боролись за музейные ценности, прикарманиваемые церковью? Нет. Пусечки просто, после серии недостаточно скандальных акций нашли наконец место, где скандал наверняка принесет им известность – ХХС. Что, это и есть «антиклерикализм»?

А как же многочисленные заявления пусечек, что они – верующие и не против религии?[60] Как вообще «антиклерикалы» и «левые феминистки» могут возносить молитву – неважно кому и какого содержания? А как же «никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и не герой»?

Отдельно надо сказать о «левых художниках». О том, что такое «левое искусство», в рунете уже однажды разражалась дискуссия – в связи с группой «Война». И тогда немногие вменяемые (и хоть как-то аргументированные) голоса – например, журнала «Скепсис»[61] – просто потонули в массе невменяемых и, главное, неаргументированных. До сих пор мечтаю узнать, как себя почувствовали «левые» фанаты «Войны», когда стало известно, что «Война» передала часть своей премии «Инновация» украинским фашистам.

У украинских «актуальных художников», впрочем, есть своя икона «левого искусства», прямо вышедшая из «Войны» – Александр Володарский, прославившийся публичным половым актом (или его вынужденной имитацией – тут версии расходятся) на площади. По мнению украинской «левой тусовки», это и есть «современное левое искусство». Но тогда, получается, и собаки, если они совокупляются на площади на глазах у публики, – современные левые художники!

Впрочем, как раз на Украине, в кругах сообщества «Спильне» нашелся человек, который, не в пример российским товарищам, смог сформулировать, что же такое «современное левое искусство». Это была Тамара Злобина[62]. По ее определению, «современное левое искусство» – это такое, в котором уже наступила «смерть автора» и которое отказывается от традиционных площадок презентации (галерей, музеев и т.п.). Ага. Следовательно, свастика, нацарапанная на кузове автомобиля – это и есть пример образцового «современного левого искусства»: и автор неизвестен – и даже неважно, кто он: «произведение искусства» таково, что его автором может быть кто угодно, – и площадка презентации «неакадемична».

Я-то думал, что левизна в искусстве определяется содержанием произведения искусства. Но если «левая тусовка» думает, что содержание безразлично, а левизна определяется вот такими внешними признаками, тогда да, пусечки – «левые художники». И любой неонацист, надев балаклаву, легко может стать таким «левым художником». И даже Холмогорий. И даже Кураев с Чаплиным, дуэтом.

Итак, пусечкине панки, не феминистки, не антиклерикалы и не левые (в подлинном смысле) художники. Почему же их так защищает «левая тусовка»?

Потому же, почему она не защищает «приморских партизан».

«Левые» и левенькие: уютная тихая заводь