Пушистая катастрофа

— Не думаю, что это имеет значение, — сказал он. — Когда ты увидишь, что я для

тебя приготовил, забудешь обо всем.

И пусть Зафрэ выглядел вполне дружелюбно, и говорил он миролюбиво, но мне в

его словах чудилась неясная угроза.

— Не желаешь обратиться? Здесь безопасно. Без моего разрешения никто не

войдет.

Я посмотрела на волка, но тот лишь пожал плечами, оставляя выбор за мной.

И я превратилась.

Потянулась, вздохнула глубоко и грустно пошевелила пальцами на босых ногах.

— Проблемка.

Сапоги мои, как и китель, остались в спальне командора — я просто забыла утром

обратиться в человека, чтобы одеться. Потому перед Зафрэ я предстала в мятой рубашке с

бурыми разводами на плече.

— Хм-м-м, — глубокомысленно протянул он и не стал задавать вопросов. Жестом

предложил мне сесть, а когда я подчинилась, вопросительно взглянул на Хельму.

— Давай, босс, присоединяйся. Нам же обещали дружеский ужин.

— Еда из рук алхимика? — недовольно проворчал Хельму. Артефактор

благоразумно сделал вид, что ничего не услышал.

Когда волк занял свое место за столом, Зафрэ с торжественным видом поставил

передо мной блюдо, накрытое крышкой.

Воздух наполнился запахом крови, и я подобралась. Волк рядом заворчал, после

пробуждения зверя он стал намного чувствительнее к запахам и тоже почуял неладное.

— Угощайся, — сказал Зафрэ и снял крышку. — Лучшее сердце мага, что я смог

найти.

На блюде, обложенное льдом, лежало самое настоящее человеческое сердце.

Хельму скрипнул зубами.

— Не смешно, — сказала я.

Улыбка на лице артефактора медленно увяла. Какое-то время он непонимающе

смотрел на меня, потом хлопнул себя ладонью по лбу.

— Конечно! Ты же еще не знаешь.

О том, что это сердечко, если я смогу, конечно, его съесть, позволит мне и в

человеческом теле пользоваться своим огненным даром, я слушала с самым серьезным

выражением лица, на какое только была способна. А дослушав, спросила:

— Ты меня за дуру держишь?

— Подумай сама, зачем мне врать? — оскорбился он.

Запах сырого мяса становился просто невыносимым. Мне хотелось вырвать

крышку из рук артефактора, спрятать под ней сердце… и выбросить все это в окно.

— А зачем говорить правду? Откуда ты вообще об этом знаешь?

— Один мой знакомый был высшей нечистью. — Он слабо улыбнулся, словно

вспоминая что-то хорошее, но грустное. — От него я и узнал об этой небольшой уловке.

— Был?

— Наши пути разошлись. Не знаю, жив ли он еще.

Это объясняло спокойствие Зафрэ, когда он узнал мой секрет, но совсем не

значило, что сейчас он говорит правду.

— Предположим, это правда, — согласилась я. — Но зачем бы тебе помогать мне?

Артефактор покосился на волка. Тот не спешил присоединяться к разговору, но

смотрел очень недобро.

— Я рассчитываю, ты оценишь, что я для тебя сделал и как много еще могу тебе

дать, и отправишься со мной в столицу. Твои таланты… были бы весьма полезны.

— А если не оценю и не поеду?

— В таком случае надеюсь, что хотя бы не забудешь, — смиренно сказал он.

Я ему не верила, но не могла отделаться от мысли, что нужно рискнуть. Если Зафрэ

говорил правду, если, съев это сердце, я обрету силу…

Без огня я смогла поймать двух неумелых неудачников, не знавших, как правильно

быть преступниками, а что я смогу сделать, будь моя сила при мне всегда?

Я сжала пальцы на вилке и потянулась к ножу.

— Анха, ты же не собираешься это есть? — спросил Хельму.

— Вообще-то, кажется, собираюсь, — сказала я, сама не веря тому, что планирую

сделать. В человека я превратилась, чтобы полакомиться вкусненьким мясом с травами, запах которого заполнил всю кухню, а не давиться жестким, жилистым сердцем.

Пока я отпиливала первый кусочек от своего сырого ужина, Зафрэ поставил перед

Хельму другое блюдо, на котором лежал вкусненький, сочненький стейк.

Сглотнув слюну, я начала пилить активнее.

— Часы, — напомнил Хельму, отодвинув от себя тарелку.

— О, прошу, сначала ужин, потом дела, — сказал Зафрэ, разливая вино по бокалам.

Передо мной поставили стакан с водой, в любое другое время я бы оскорбилась, но

сейчас мне было все равно.

Стейк остывал, бокалы так и стояли полными, а я чувствовала себя какой-то

забавной зверушкой. И волк, и артефактор очень внимательно следили за тем, как я

давилась сердцем, остервенело скребя вилкой и ножом по блюду. Кровь мешалась с

подтаявшим льдом, и розоватые капли разлетались в разные стороны.

В какой-то момент мне это надоело. Я бросила столовые приборы, схватила сердце

руками, зубами отрывала от него куски и яростно их пережевывала.

К моменту, как все было съедено, моя челюсть нещадно болела, а сама я готова

была сейчас же вернуть все, что с таким трудом съела.

Подавив тошноту, я требовательно посмотрела на Зафрэ.

— Не так быстро, дорогая моя, — сказал он, протягивая мне салфетку. — Я не

знаю всех деталей, но, думаю, нужно время.

— Если… — прижав салфетку к губам и зажмурившись, я переждала особо

сильный рвотный позыв, — если это была шутка, я страшно отомщу. Не знаю точно как, но я обязательно сделаю все, что в моих силах, чтобы тебе стало так же отвратительно, как и мне сейчас.

— Разве раньше ты не ела сырое мясо? — удивился он.