Пушкарева - «А се грехи злые, смертные…». Любовь, эротика и сексуальная этика в доиндустриальной России

Такое расположение мыслей, а паче в особе, преданной своим любимцам, естественно влечет за собою пристрастие и неправосу-дие, многие мог бы я примеры представить одному и другому, но довольно, ежели я скажу, что, не любя Сахарова, яко человека дурных нравов (который, однако, долгое время быв камердинером ее, пользовался ее доверенносгию, хотя не лучше был), дело его без рассмотрения было отдано в архив, — якобы дурные нравы должно было делом по деревням наказать, в каковом случае и развратный человек может иметь справедливость, а тут не нравы и расположение судятся, но что кому принадлежит, исключительно до всего другого. И дело Вахмейсгера о беззаконно отписанных у деда его лифлян[д]ских имениях, признанное справедливым всеми департаментами Сената, решение получило, что оные таки отданы генералу Брауну, за которым и оста[ну]тся. Граф Роман Ларионович Воронцов, во все время своей жизни признанный [м]здоимцем, был определен в наместники во Владимир и не преставал обыкновенные свои [м]здоимства производить; но сокрыты оные были от государя, который токмо двоезнаменую-щим знаком — присылкою большого кошелька — его укорил. Но как он уже умер и разоренье народа дошло до крайности, тогда повелено следовать его и губернаторский поступок, но хотя и семь лет разоренье народное продолжалось, а следствие повелено учинить токмо за два года. Таковые примеры, часто случающиеся, не подают ли подданным побуждения подобным поступкам для пол[ь]з своих подражать [?] Случилось мне читать в одной книге ясный пример, что тщетно будешь старат[ь]ся начертить верный круг, когда центр неверен и колеблющ, никогда черта круга точно не сойдется; и слова Священного Писания, ясно же означающие должность начальников: «Учителю, исправься сам» [!] Можно ли подумать, чтобы государь, чинящий великие раз-даяния, государь, к коему стекаются бол[ь]шей частию сокровища всего государства, мог быть корыстолюбив? Однако сие есть, ибо инако я не могу назвать введение толь всеми политическими писателями охуляемого обычая чины за деньги продавать. А сему есть множество примеров. Развратный нравами и корыстолюбивый откупщик Лукин, дав восемь тысяч двору из наворованных денег и подаря его* в Народное училище, чин капитанский получил; и Прокофий Демидов, привожённый под виселицу за пасквили, бывший под следствием за битье в доме своем секретаря Юстиц-коллегии, делавший беспрестанно наглости и проказы, противные всякому благоучрежденному правлению, за то, что, с обидою детей своих, давал ден[ь]ги в сиропита-тел[ь]ный дом, чин генерал-майорской получил, а за дание пяти тысяч в пол[ь]зу народных школ учинено ему всенародно объявленное чрез газеты благодарение. Якобы государь не мог полезных учреждений завести без принимания денег от развратных людей, и якобы ден[ь]гами могли искупит[ь]ся развратные нравы [!] Пример сей еще других заразительнее учинился. Чины стали все продажны, должности недостойнейшим стали даваться, но кто более за них заплатит, а и те, платя, на народе взятками стали сие вымещать. Купцы, воровством короны обогатившиеся, бол[ь]шие чины получили, яко Логинов, бывший откупщик, и не токмо вор по откупам, но и приличившийся в воровстве комиссариатской суммы, чины штатские получил. Фалеев, в подрядах с государем взимая везде тройную цену, не токмо сам штатские чины и дворянство получил, но и всех своих прислужников в штаб-офицеры и в офицеры произвел. Торговля впала в презрение, недостойные вошли во дворяне, воры и злонравные награждены, развратность ободрена, а [ведь] всё под очами и знанием государя, то можно ли после сего правосудия и бескорыстности от нижних судей требовать [?]

Все царствование сей самодержицы означено деяниями, относящимися к ее славолюбию.