Пушкин и Натали. Покоя сердце просит…

У нас в России об этой книге, а следовательно, и письмах стало известно год спустя. В письме к В. Д. Бонч-Бруевичу[105] 21 апреля 1947 года М. А. Цявловский сообщал: «Я даю еще очень интересный материал, извлеченный мною из вышедшей в прошлом году в Париже двухтомной биографии Пушкина, написанной неким Анри Труайя… В свою книгу Труайя включил ряд неопубликованных весьма интересных и даже, пожалуй, сенсационных документов, которые, конечно, должны стать известными русским пушкинистам».

Цявловский написал по этому поводу статью, напечатанную в «Звеньях» лишь после его смерти в 1951 году. В ней было почти все, что Труайя привел нового, относящегося к биографии Пушкина, и в первую очередь два указанных письма Дантеса. Приведем эти письма в переводе на русский язык Цявловский.

«Петербург, 20 января 1836 г.

Дорогой друг мой, я действительно виноват, что не ответил сразу на два добрых и забавных письма, которые ты мне написал, но видишь ли, ночью танцуешь, утром в манеже, днем спишь, вот моя жизнь последних двух недель, и предстоит еще столько же, но что хуже всего, это то, что я безумно влюблен! Да, безумно, так как я не знаю как быть; я тебе ее не назову, потому что письмо может затеряться, но вспомни самое прелестное создание в Петербурге и ты будешь знать ее имя.

Но всего ужаснее в моем положении то, что она тоже любит меня и мы не можем видеться до сих пор, так как муж бешено ревнив: поверяю тебе это, дорогой мой, как лучшему другу и потому, что я знаю, что ты примешь участие в моей печали, но ради бога ни слова никому, никаких попыток разузнавать, за кем я ухаживаю, ты ее погубишь, не желая того, а я буду безутешен. Потому что, видишь ли, я бы сделал все на свете для нее, только чтобы ей доставить удовольствие, потому что жизнь, которую я веду последнее время, – это пытка ежеминутная. Любить друг друга и иметь возможность сказать об этом между двумя ритурнелями кадрили – это ужасно: я, может быть, напрасно поверяю тебе все это, и ты сочтешь это за глупости; но такая тоска в душе, сердце так переполнено, что мне необходимо излиться хоть немного. Я уверен, что ты простишь мне это безрассудство, я согласен, что это так; но я не способен рассуждать, хотя мне это было бы очень нужно, потому что эта любовь отравляет мне существование; но будь покоен, я осторожен и я был осторожен до такой степени, что до сих пор тайна принадлежит только ей и мне (она носит то же имя, как та дама, которая писала тебе обо мне, что она была в отчаянии, потому что чума и голод разорили ее деревни); ты должен теперь понять, что можно потерять рассудок от подобного существа, особенно когда она тебя любит!..Вот почему у меня скверный вид, потому что, помимо этого, никогда в жизни я себя лучше не чувствовал физически, чем теперь, но у меня так возбуждена голова, что я не имею минуты покоя ни ночью, ни днем; это-то мне и придает больной и грустный вид, а не здоровье… До свиданья, дорогой мой, будь снисходителен к моей новой страсти, потому что тебя я также люблю от всего сердца».

Жорж Шарль Дантес. После усыновления носил фамилию Геккерн, в российских документах – Георг Карл де Геккерен – французский монархист, офицер-кавалергард. В 1830-е годы жил в России. Впоследствии занимался политикой, был сенатором Франции. Известен, прежде всего, как человек, смертельно ранивший на дуэли А. С. Пушкина

«Петербург, 14 февраля 1836 г.