Именем Александра Невского осенен героический период нашей истории. Победы над рыцарями-крестоносцами одерживались в то самое время, когда вся Русь стонала под гнетом татаро-монгольского ига.
«Под хоругвью бранной»
Тевтонцы не отказались от планов завоевания северных русских земель и после разгрома их союзников шведов в 1240 году возлагали особые надежды на превосходство собственного воинства, ставшего еще более сильным после объединения в 1237 году двух немецких орденов — Тевтонского и Ливонского. Был задуман мощный военный «натиск на Восток» — удар по Новгороду с двух сторон: с запада и с севера.
После победы в Невской битве князь Александр, как свидетельствуют летописи, рассорившись с новгородцами, уехал со своим двором в Переславль-Залесский. Молодой князь стремился упрочить власть — не всем боярам это было по нраву. Да и для защиты Новгорода нужно было иметь хорошо вооруженное, сильное войско. Бояре и купечество денег на ратные нужды дать князю не пожелали — дело кончилось ссорой.
В августе 1240 года полчища крестоносцев двинулись на Псковскую землю. Первым пал древний Изборск, русская крепость западнее Пскова. (Здесь, по летописи, в стародавние времена княжил брат Рюрика Трувор.) Город был разрушен, а его жители убиты.
На пути завоевателей встал Псков. Рыцари подступили к мощным крепостным стенам и осадили город. Окруженные врагами, псковичи мужественно сражались и могли бы выдержать осаду, если бы не предательство боярина Твердилы Иванковича, тайно, обманным путем открывшего врагу городские ворота.
Всю злобу и ненависть крестоносцы выместили тогда на беззащитных мирных жителях.
После падения Пскова путь на Новгород с юго-запада был свободен: вожделенная цель Ордена — новгородская твердыня была близка как никогда. Русский пост Копорье тевтонцы превратили в грозную, неприступную цитадель — готовились к штурму Новгорода. Как и пути Батыя в Древней Руси, путь крестоносцев был отмечен пожарищами, разором, смертью. Упоенные первыми успехами, наместники завоевателей поспешили объявить о присоединении северорусских земель к папским владениям.
Великая опасность нависла над вольным городом. Простые новгородцы на вече заставили-таки бояр просить о возвращении в город Александра Невского, их защитника. Князь не стал поминать былых обид — решалась судьба Отечества, и в июле 1241 года он вновь правит в Великом Новгороде. Не было тогда у Александра Ярославича дела важнее, чем созвать огромную сильную рать: под княжеские знамена собирались новгородцы, ладожане, карелы, ижоряне, псковичи.
Первый внезапный удар княжеские дружины нанесли по Копорью. В том бою погиб предок Пушкина — храбрый витязь Гаврило Алексич, прославившийся своей отвагой в Невской битве.
Крепость была взята, а уцелевшие рыцари сдались в плен.
Теперь, со взятием Копорья, подступы к Новгороду были врагу перекрыты. Предстояло освободить Псков. Князь Александр тщательно готовил силы, собирал ополчение. Подоспела помощь и от отца: Ярослав II послал на подмогу новгородцам владимиро-суздальские полки под началом младшего сына, Андрея.
Как всегда, нежданно для врага в марте 1242 года Александр перекрыл дороги, ведущие к Пскову, и штурмом овладел городом. Погибли семьдесят немецких рыцарей, а восемь особо знатных (шесть крестоносцев и два наместника ордена) взяты в плен. Бояре-предатели по решению народного вече были преданы казни.
Ледовое побоище
Но победа была неполной. Главная битва с крестоносцами еще была впереди. Орден спешно стягивал свежие силы — готовился к новому кровавому походу на восток.
В марте 1242 года Александр Невский двинул свои полки в Ливонию, на Дерпт, чтобы помериться силами с врагом еще на подходах к русским землям.
Тевтонцы, разгадав замысел, устремились на восток, пытаясь обойти главные силы Александра с севера, отрезать их от Пскова, а затем — сильнейшим ударом разгромить тылы русских войск и кратчайшим путем — через Чудское озеро — беспрепятственно двинуться к Новгороду.
Александр же, опередив врага, занял очень выгодную позицию — узкий проток между Чудским и Псковским озерами. Летописи называют место побоища: «…на озере Чудском на Узмени, у Ворония камени».