Пушкин, потомок Рюрика

В книге Вегнера «Предки Пушкина» приводится несколько рассказов об Иване Головине, взятых, по-видимому, из старых публикаций: «В Голландии он учился кораблестроению вместе с государем, а потом был отправлен в Венецию для усовершенствования в этом искусстве, к которому не имел никакого расположения. Возвратясь из Италии в 1701 году, он должен был вместе с другими товарищами выдержать испытание. На вопрос государя, чему он выучился, он чистосердечно отвечал: „Ничему“. — „Да что ж ты делал?“ — „Пил вино, курил табак и играл на басу“. Государь не разгневался, а только взял его в свои денщики и прозвал Басом. Другие говорили, что Петр называл его басом на голландском языке, т. е. мастером, в насмешку, что он ничего не смыслит в кораблестроительном деле. Но государь любил его за искренность, простосердечие и верность. На всех пирах тосты всегда начинались здравием деток Головина, т. е. флота. Головин, занимавший три должности: главного адмиральского помощника, надзирателя корабельной верфи и главного корабельного мастера, обязан был первый гвоздь сам вбивать в киль и замазывать его смолою, а за ним делали то же царь и прочие министры.

Князь Меншиков отзывался о Головине в 1720 году: „… что дети Ивана Михайловича, недавно родясь, так хорошо начали ходить, как нельзя лучше быть“. В 1711 году он неоднократно присутствовал в Сенате, не имея звания сенатора; с 1712 года получил чин генерал-майора; в 1714 году исправлял должность сорваела[86] и участвовал в Гангутском (морском) сражении; в 1721 году начальствовал над галерным флотом; в 1722 году — сопутствовал государю в Астрахань. 21 августа 1725 года Екатерина I возложила на него орден Александра Невского и произвела его в генерал-кригскомиссары адмиралтейства, сравнив с чином вице-адмирала. Императрица Анна наименовала его (18 августа 1732 года) адмиралом от галерного флота и всегда оказывала ему особенное благоволение». Воистину — «…О волн и бурь любимое дитя!».

Сохранились любопытные заметки одного поляка, написанные им в 1720 году, в Санкт-Петербурге: «Он (Головин) носит постоянно золотой циркуль, украшенный драгоценными камнями, — в знак своего достоинства… Царь назначил его начальником, и на каждом пиру сажают его рядом с царем, пьют его здоровье и делают гравюры с его именем. Подарил их он и нам, полякам, которые были вместе с послом».

Гравюра с портретом И. М. Головина, где флотский мастер представлен с тем упоминавшимся золотым циркулем, счастливо сохранилась…

Трудно поверить, что проницательный Петр мог любить и уважать человека, не сведущего во флотских делах, и шутки ради доверять ему ответственнейшие посты. Нет, не жаловал Петр невежд, это уж точно известно.

Пушкин, работая в московских архивах, разыскал немало документальных свидетельств о Петре I: «Возвращающихся из чужих краев молодых людей сам он экзаменовал. Оказавшим успехи раздавал места, определял их в разные должности. Тех же, которые по тупости понятия или от лености ничему не выучились, отдавал он в распоряжение своему шуту Педриеллу <…> который определял их в конюхи, в истопники, несмотря на их породу».

Любопытно еще одно замечание поэта. Оказывается, Петра I в Голландии мастера-корабельщики «звали… Piter Bas[87], и сие название, напоминавшее ему деятельную, веселую и странную его молодость, сохранил он во всю жизнь». Не оттого ли и Ивана Головина наградил Петр этим дорогим ему прозвищем?

Вне всякого сомнения, Иван Михайлович Головин — личность незаурядная, значительная. И имя этого человека, стоявшего у колыбели отечественного флота, незаслуженно забыто в наши дни. Вспомнить бы нам пушкинские строки: «Уважение к именам, освященным славою, не есть подлость (как осмелился кто-то напечатать), но первый признак ума просвещенного».

Завидую тебе, питомец моря смелый,
Под сенью парусов и в бурях поседелый!
Спокойной пристани давно ли ты достиг —
Давно ли тишины вкусил отрадный миг —
И вновь тебя зовут заманчивые волны…

Адмирал Головин был женат на Марии Богдановне Глебовой[88]. В этом браке родились два сына и три дочери. Наталья Ивановна вышла замуж за генерал-поручика князя Константина Антиоховича Кантемира, Ольга Ивановна — за действительного тайного советника князя Юрия Юрьевича Трубецкого. А старшая сестра, Евдокия Ивановна, в будущем прабабушка поэта, стала женой Александра Петровича Пушкина. Сохранилась запись, сделанная в камер-фурьерском журнале за 31 января 1721 года: «Их величества кушали в доме; и были на свадьбе Пушкина, женился на дочери князя обер-серваера».

Свадьбу прадеда поэта и его тезки почтила своим присутствием сама императорская чета: Петр Великий и Екатерина. Но счастья в семейную жизнь Пушкиных это не принесло…

«Портреты дедов на стенах»