Пусть девушки плачут

Вернувшись в номер, она поставила будильник на своем айфоне на четыре тридцать дня. И через несколько минут уже крепко спала.

Она мчалась в сторону открытого моря. Ее гидроцикл легко и без усилий несся по спокойной, неподвижной, как стекло, воде. Справа от нее ехал Клаус, и его светлые волосы струились по ветру позади головы. Он улыбнулся, помахал ей рукой, и она улыбнулась ему в ответ. Слева, немного отстав, мчался Тед. Она обернулась и увидела, что его лицо искажено мукой. Он что-то кричал, но она не могла расслышать, что именно. Она разобрала только одно слово: «Прочь!» Она вновь повернула голову вперед, но Клауса справа от нее больше не было. Прямо перед ней, в каких-то двадцати ярдах, виднелась небольшая яхта. Сейчас она врежется в эту яхту на полном ходу. Она хотела попытаться спрыгнуть с гидроцикла, но на это уже не было времени. С бешено колотящимся сердцем она открыла рот и начала истошно кричать.

Джина открыла глаза. Обе ее руки были сжаты в кулаки и судорожно стискивали край подушки. Она тяжело дышала, как будто только что завершила пробежку по всему периметру Центрального парка. Ее лоб покрывали бисеринки пота. С минуту она пролежала неподвижно, радуясь тому, что находится у себя в номере, где ей ничего не грозит. Вот бы сейчас здесь был Тед. Или ее отец. Кто-нибудь, кого можно было бы обнять и кто бы обнял ее саму.

На айфоне заиграла мелодия будильника.

Глава 18

Консьерж отеля заметил Джину, когда она шла по вестибюлю.

— Вижу, вы собираетесь выйти. Вам вызвать такси?

— Спасибо, не надо, — ответила Джина. — Я собираюсь встретиться с другом в «Глупом попугае» и немного выпить. Кажется, туда можно добраться пешком минут за пятнадцать, не так ли?

— Да, идти туда всего десять-пятнадцать минут, — ответил он, показав рукой направо. — Вы можете пойти вдоль дороги, но было бы приятнее идти по пляжу.

— Тогда я выбираю пляж, — сказала Джина и, надев солнцезащитные очки, двинулась к выходу.

Консьерж подождал, пока она не скрылась из виду, после чего удалился в свой тесный офис, расположенный за камерой хранения багажа. Достав из бумажника листок бумаги, он начал набирать записанный на нем телефонный номер — сегодня он делал это уже во второй раз.

Ответ последовал уже после первого гудка и был таким же, как и сегодня утром:

— Говори.

— За завтраком Джина Кейн расспрашивала официанток насчет Кэти Райан…

— Об этом мы уже поговорили, — перебил консьержа голос в трубке. — Расскажи мне что-нибудь такое, чего я еще не знаю.

— Как скажете. Миз Кейн участвовала в сегодняшней морской прогулке на гидроциклах. А сейчас она собирается встретиться с кем-то в одном из ближайших баров. Он называется «Глупый попугай».

— Продолжай держать меня в курсе, — сказал хозяин телефонного номера и отключил связь.

Консьерж довольно улыбался, кладя листок с телефонным номером обратно в свой бумажник. Ему было нетрудно терпеть грубость американца, отвечавшего на его звонки, поскольку его грела мысль о том, как он станет тратить те две тысячи долларов, которые скоро будут переведены на его банковский счет.

Глава 19

Джина шагала по гладкому белому песку, неся в руке пляжную сумку и целиком уйдя в свои мысли. Вокруг тянулся общественный пляж. Родители, прилетевшие на Арубу с детьми, разложили пляжные полотенца и воткнули в песок купленные зонтики от солнца у самой кромки воды, чтобы не выпускать из виду своих резвящихся в море ребятишек. Двое мальчишек лет тринадцати умело перекидывали друг другу фрисби. Молодые пары — по две в каждой из команд — с увлечением играли в пляжный волейбол.

Джина думала о своих родителях. Они влюбились друг в друга, еще когда оба учились в старшей школе. Он — в католической старшей школе для мальчиков в Ораделле, Нью-Джерси, а она — в смежной школе для девочек. Обе старшие школы регулярно устраивали совместные танцы, во время которых ученики и ученицы могли встречаться и танцевать под присмотром родителей, которых администрация школ неизменно привлекала на эти мероприятия для обеспечения контроля за поведением молодежи.