Пусть это будет между нами

Они ехали с Андреем в машине, и Леся на него поглядывала. Андрей с юмором рассказывал, как в первые дни в кофейне был там и за уборщика, и за официанта, и за бухгалтера. Леся смотрела, как он играет морщинками под глазами и расслабленно держит на руле крепкие руки. Ему очень шел костюм с галстуком, но меньше, чем пуловер и джинсы… или рубашка с расстегнутой под горлом пуговицей. Леся незаметно вздохнула. Поверит ли отец в то, что такой парень, бизнесмен и объект притяжения для многих женских глаз, увлекся простой пианисткой? Пусть это случилось на концерте, где Леся всегда красиво одета, пусть в красочном антураже — все равно. Таланты остаются на сцене, в семье важно другое. Леся совершенно заурядна: готовит средне, с юмором не дружит, тяжела в общении, тем интересных знает мало, ну разве что за порядком следит, так это от одиночества. Постель? Леся опять покосилась на Андрея и слегка покраснела, надеясь, что он не догадается, какие у нее сейчас мысли в голове. В своей жизни Леся знала только одного мужчину — Марка. Он дарил ей такое счастье своей близостью, что она не могла представить на его месте кого-то другого. Как можно обнажать перед человеком тело, если не обнажена, не открыта душа? Леся надеялась, что окружающие не заметят в их с Андреем поведении отсутствие интимности и взаимного влечения. На какой-то миг она пожалела, что не принадлежит к миру ярких женщин, к миру давешней блондинки на вишневой машине. С другой стороны, быть объектом притяжения бабочек-однодневок, таких, как Андрей…?

Отец встретил их в прихожей, в любимом концертном костюме с галстуком-бабочкой. С гордым разворотом плеч и пристальным, орлиным взором. Рядом с Андреем он казался подростком, но пожал руку предполагаемого зятя с достоинством, которым сразу же обозначил строгие границы между собой и гостем. Леся кольнуло в сердце: папа совсем сдал. Кто узнает теперь в лысеющем старике довольно известного тенора, предмета страстных воздыханий многочисленных поклонниц?

К радости Леси, Андрей быстро подстроился под манеру общения отца. Он говорил с будущим тестем с уважением, но без льстивости. Лебезение и заискивание были теми чертами, которые Осип Сергеевич категорически не одобрял. В свое время распространенные в музыкальной среде подхалимство и угодливость стали для него непреодолимым препятствием, через которое он не смог переступить и из-за которых он так и не добился тех высот, что были доступны его таланту.

Осип Сергеевич пригласил будущего зятя в гостиную. Там они сели, отец, скрестив руки на груди, и тихо заговорили. Леся с Верой Петровной накрывали на стол и носили с кухни тарелки, нервно прислушиваясь к разговору. В коридоре мама стиснула локоть Леси и шепнула:

— Не трясись. Я отца подготовила.

После достаточно долгого разговора папа поманил Лесю за собой. Андрей остался в гостиной, подскочил, напросился помогать Вере Петровне. Та разрешила ему заняться мужским делом — нарезать запеченное мясо.

— Вы, Андрей, свинину кушаете? — услышала Леся, входя в кабинет отца.

— Прикрой дверь поплотнее. Лесенька, доченька, — несмотря на ласковые слова, тон Осипа Сергеевича звучал сурово, — ты уверена, что он не альфонс?

— Пап, — сказала Леся, честно глядя в глаза отца, — ну какой альфонс?! Что с меня взять?

— Он сказал, что ты ему очень нужна. Признаюсь, меня это тронуло сильнее, чем если бы он начал распространяться о своих пылких чувствах.

— Это так, — Леся не отвела взгляд. — Мне он тоже очень нужен. Я тоже… не то чтобы пылко.

— Что ж, — отец побарабанил по столу, — вы не настолько молодые люди, чтобы сгорать в любовном пламени, — Осип Сергеевич, сам не замечая того, частенько использовал в разговоре высокопарные, старомодные фразы. — Он обеспечен, хорош собой, вежлив. И все же…

Леся замерла, нервно проговорила:

— Заботлив. Он мне помогает, во всем. У него хорошая мама. Она очень простая женщина, но Андрей ее любит… очень.

— Прежде, чем выйти замуж за мужчину, посмотри, какой он сын. Велика вероятность, что свое отношение к матери он перенесет и на жену.

— Конфуций? — робко поинтересовалась Леся.

— Осип Сергеевич Коваленко, — усмехнулся отец, смягчаясь — ему было приятно. — Опыт и наблюдение за человеческой природой, девочка моя. И все же… — повторил отец, хмуря кустистые брови, которые казались немного смешными под сияющей плешью. — Такой короткий срок знакомства — это неприемлемо для брака. Андрей говорил, вы собрались подавать заявление в ближайшие дни?

— Да… Пап!

— Нет, Лесенька, этого я одобрить не могу. Я понимаю, что велика опасность того, что этот… мерзавец опять начнет морочить тебе голову, твоя мать мне все рассказала об их с женой… несчастье… но нет.

— Пап, я хочу побыстрее выйти за Андрея! Мы любим друг друга!

— Нет на это моего благословения. Минимум еще три месяца. Если не разбежитесь — пожалуйста!

— Два!

— Леся?! — отец с удивлением на нее уставился. — Ты со мной торгуешься? А Андрей ведь согласился.

— Что? — Леся тоже вытаращила глаза. — Андрей согласился ждать три месяца?