Пусть это будет между нами

Каждый раз мама радовалась их приезду, словно ребенок. И Андрей радовался вместе с ней. В этот раз Лесю ждали гитара, пирожки с картошкой и «зрительный зал» из собранных по соседским домам стульев. Пришли все мамины подружки. Леся спела «Выхожу один я на дорогу…», «Гори, гори, моя звезда…» и другие романсы, известные Андрею по старым пластинкам из детства. Он сам попросил ее спеть про свечу, она странно на него посмотрела, но просьбу исполнила. Татьяна Денисовна прочно и надолго заняла первое место в топе в категории «повезло с невесткой».

В кофейню приходил настройщик. Он оказался именно таким, каким его описывала Леся. Чай с булочками не помог, угощение отвлекло говорливого старичка лишь на несколько минут. Настройщик не отпускал от себя Андрея ни на секунду, и тот узнал много интересного о накладках на молоточки, преимуществах калифорнийской сосны перед другими видами древесины и причинах износа вирбельбанка* (*деталь пианино).

Пока Андрей занимался починкой кранов, карнизов, проводки и розеток в квартире Леси, уроки с Маней проводились в кофейне. Леся осталась довольна настройкой фортепиано и одобрила план Андрея по привлечению в заведение джазового пианиста.

— У меня есть на примете интересные ребята, — сказала она, когда Андрей провожал ее после урока домой. — Трио. Пианино, ударные и контрабас. Играют в стиле фри-джаза. Парни они неизбалованные, согласятся с удовольствием. Но это только в феврале, сейчас у них контракт.

— Жаль, — разочарованно протянул Андрей.

— Я что-нибудь придумаю, — сказала Леся. — Я бы Алешку попросила, но он… ненадежный.

— Ну…не знаю, — пожал плечами Андрей, — я им доволен. Две недели работает, и никаких претензий к нему пока нет.

— Правда? — она посмотрела на него с надеждой, глаза ее вспыхнули янтарным светом.

У Андрея опять заболело-защемило в груди. Что это за тоска такая непонятная? Ведь на хорошенькую женщину смотрит, действительно хорошенькую, усладу для мужских глаз — Леся словно расцвела в последнее время, ей очень шли ее улыбка и сияние глаз. Она даже одеваться стала по-другому: из ее ежедневного гардероба исчезли скучные, бесформенные вещи, она будто перестала прятаться за унылым образом, выработанным годами усталости от сценической яркости и… любовной конспирации. Почему же так тоскливо на душе? И почему вместо того, чтобы избегать этой грусти-печали, Андрей намеренно ищет с ней встреч?

— Я видела на днях Костика, — вдруг сказала Леся, — он заходил, пока вас не было. Мы с ним поболтали. У него серьезные планы на новогодние каникулы. Но мы же не будем гостить у него так долго?

— Как скажете, Леся, — покладисто и с тайной радостью в душе отозвался Андрей. — Просто у Костика в этом году все совпало: днюха, приезд Максима, это наш друган, он долго за границей жил, отпуск у Петровского нормальный за столько лет, проект один очень неплохо удавшийся, помолвка сестры.

— А я хочу почаще бывать в вашей кофейне на новогодних выходных, — с шутливой сердитостью проговорила Леся. — Вы, кстати, до сих пор ее нормально не украсили. Веточка мишуры — это несерьезно. Можно я этим займусь? Скажу честно, это моя слабость, если бы я не пошла в музыку, стала бы дизайнером интерьеров.

— Вот что хотите, то и творите, моя кофейня — ваша, — с улыбкой согласился Андрей. — Буду рад любой помощи. А с вашим Лехой я поговорю.

Поговорил. Только не так, как предполагал. В усиливающейся к праздникам суете Андрей много мотался по городу. Персонал шутил, что забыл, как он выглядит. Поэтому Лешка и не ожидал увидеть его с утра на рабочем месте, поэтому и не заметил шефа, когда вышел во внутренний дворик, где Андрей, задумавшись и прислонившись к кирпичной стене за водосточной трубой, дожидался трейлера доставки. Андрей думал о Лесе. О том, как сложно им стало видеться. У него оживление в кофейне перед Новым Годом, у нее — музыкальные проекты. Хорошо, что есть уроки Мани. И здорово, что скоро поездка за город, к Костику.

— Послушай, послушай! — взвинчено проговорил Лешка в мобильный, выходя во дворик-«курилку». — Я делаю, что могу. Серьезно все у них, понимаешь?.. Откуда я знаю?! Кто мне такое расскажет?!… Леся? Леся молчит. Как партизан.

Андрей сначала бездумно, а затем с нарастающим вниманием наблюдал за парнем: на голове — прозрачная шапочка, волосы заплетены в косицу, нарукавники — просто юнга на корабле. Тон раздраженный. Юнгу обидели? О чем молчит Леся?

— Сам разбирайся! Знаю, что приезжал, знаю, что с гастролей сорвался… Откуда я знаю, почему она убежала?! Вот ты с ней и поговори! Я и так уже… привлек внимание, хожу, нос сую во все дырки. Мне проблемы не нужны. Ты мне что обещал, а? И где я сейчас? Жир со сковородок соскребаю!… Ну ладно, еще пара недель. Покеда!

Коваленко-младший развернулся и воткнулся лицом в напряженного шефа.

— Поговорим? — недобрым тоном бросил Андрей.

Лешка растерянно и с обреченностью поглядел в сторону переулка, но пошел за начальством, понуро опустив голову.

— Уволите? — спросил уныло, садясь а столик в дальнем углу, куда отвел его Андрей.

— Думаешь, оставлю под боком как шпиона?