Пусть это будет между нами

Андрей рассмеялся над ее оптимистичным, доверчивым порывом, а Леся вдруг застыла, глядя ему в лицо, раскрыв рот. Потом тряхнула волосами (она перестала носить свои тугие пучки, не подозревая, наверное, как волнуют Андрея ее каштановые локоны) и пошла спрашивать, по какому рецепту приготовить ройбуш. К облегчению Андрея, Осип Сергеевич оценил старания будущего зятя и милостиво похвалил напиток, прихватив с собой домой несколько капсул красного эспрессо. Когда Осип Сергеевич и Вера Петровна уходили, в кофейню зашел Костик. Удивленно поднял брови при виде «семейной идиллии», был церемонно представлен и сел за столик рядом с другом. Счастливая Леся, проводив родителей, налетела на Андрея с объятиями и второй раз за день попала в его руки на разочаровывающе короткий миг. Зато поцелуй он успел урвать, прежде чем она убежала на кухню, чтобы предупредить Алексея о том, что опасность миновала, и попросить брата сыграть для многочисленных посетителей.

Наверное, Костя смог что-то прочитать по лицу Андрея, потому что спросил:

— Что, дичь слабеет и вот-вот…

Андрею неприятно резануло слух: это он сам так раньше говорил, когда девушка, за которой он ухаживал в текущей «охоте», была готова сдаться.

— Костя, ты попутал. С прошлым покончено. Теперь у меня есть Леся.

— А ты у нее есть? — поинтересовался Петровский, наливая себе чай с имбирем. — Или это до следующего приступа «голода»?

Андрей хотел сказать, что все не так, что он никогда не испытывал ничего подобного, что эмоции захлестывают его, словно восторженного шестнадцатилетнего мальчишку, но промолчал и задумался. А что если Костик прав? Что если это до первой постели? Мысли у него в отношении Леси были далеко не целомудренными. Рано или поздно она поймет, а там или примет его, или… нет. Сколько он готов ждать? Долго. Столько, сколько надо. Он еще и удовольствие получает от ожидания, предвкушения. Может, это и есть признак того, что все у него серьезно?

Но вот в зале появилась Леся, и он забыл о своих сомнениях, ревниво замечая краем глаза, что Костик смотрит на нее со знакомой улыбкой. Так Петровский смотрел только на то, что было ему очень приятно, и взора такого мало кто из девушек известного хирурга до сих пор заслужил. Вернее, заслужила только одна, из прошлой его жизни.

Леся поймала взгляд Андрея и расстроенно покачала головой. Он не понял сначала, забыл об ее идее уговорить Лешку «таперствовать», как выразился мелкий паршивец. Леся постояла недалеко от сцены, задумчиво наблюдая, как Лида разносит по столикам зажженные свечи. И решилась. Сама поднялась и села за пианино. В зале как раз приглушили свет, Лида поставила на пианино большую розовую свечу, отблеск пламени упал на лицо Леси. Она коснулась клавиш. Андрей вспомнил эту мелодию: Леся играла ее после первого урока с Маней, в подсобке. Но тогда это был набор звуков, в котором с трудом угадывалась гармония, а сейчас в кофейне звучало полноценное музыкальное произведение. Началось оно как шум дождевых капель на стекле, а продолжилось как тоска человека по любви, боль от неспособности быть рядом с любимым или любимой. Или это Андрей так воспринимал льющиеся с крошечной сцены звуки.

— Вот оно, — вдруг тихо сказал Костик. — Именно то, оно.

— Что? — рассеянно спросил Андрей.

Леся медленно опустила руки на клавиши и сидела, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. Андрей заметил, что несколько посетителей в зале снимали ее на телефоны. Она заиграла что-то другое, смутно знакомое. Волшебство растаяло, но остался… уют.

— Я думал, Лесе нужно играть что-то академическое. Не нужно! Что это за произведение? Что она только что играла? Чье оно? Ты знаешь?

— Кажется, Леся сама его сочинила, — сказал Андрей с некоторым сомнением.

Костик тихо засмеялся:

— Я ведь чувствовал, знал. Знал, что что-то есть. Что на что-то она свое внимание направила. Поэтому и не хочет углубляться в рутинное. Дукунт волентэм фата, нолентэм трахунт.* (*Желающего судьба ведёт, нежелающего — тащит. Лат.)

— Чего трахунт? — недоверчиво переспросил Андрей.

— Эст кводам продирэ тэнус, си нон датур ультра. Если не дается далекое, возьми то, что под рукой, — сияя улыбкой, сказал Костик. — Латынь, Андрюша. У меня есть один пациент, Руслан Безовцев, слышал? Продюсер, раскручивает исполнителей неоклассики. Концерт, гастроли, сочинение музыки к рекламе и фильмам. Я все организую, встречу, прослушивание, все! Нужно поговорить к Лесей.

Костя подскочил и подошел поближе к сцене, встал, прислонившись к полке, дожидаясь, когда отзвучат последние аккорды. Андрей давно не видел друга таким взволнованным. Он посмотрел сначала на Лесю, потом на Костика. Петровский никогда раньше не вмешивался в его отношения с девушками. Никогда. И интересы их в этом плане никогда не пересекались. Никогда. Что за блажь? Неужели Костя не видит, что для Андрея все серьезно? Он задумался и нехотя признал: а чего вдруг бы Костя это увидел? Андрей ведь действует по отработанной схеме. Костя вернулся за столик, возбужденно произнес:

— Да, это ее сочинение.

— Леся согласилась… прослушаться?

— Пока думает.