Пусть это вас не беспокоит

Впрочем, девушке со столь прочными этическими принципами это можно простить.

Мой радиотелефон натужно захрипел, как будто ему не хватало воздуха в моем внутреннем кармане. Я чарующе улыбнулся Маллену и постарался вытянуть наружу беспокойный аппарат.

-- Доктор Бано и Стивен Элко прибыли на виллу, -- сообщил я, вновь складывая телефон и пряча его. -- Это значит, что они окажутся здесь через полчаса -- минут сорок.

Маллен посмотрел на меня без энтузиазма. Ему казалось, что я пытаюсь увильнуть от разговора относительно дальнейшей судьбы Уесли Рендалла.

-- Как вы можете быть уверены, что он сядет на эту чертову яхту, -пробубнил он. -- Вдруг он уже знает, что пара голливудских гангастеров уже наложила лапы на его азиатские сокровища.

Я бросил успокаивающий взгляд на второго голливудского гангастера, стараясь дать понять, что давно уже знаю, как решить все проблемы мистера Рендалла и в то же время накормить алчущего молоха правосудия.

-- Они не могут ничего знать, инспектор, -- пояснил я. -- Когда Аделла Сью звонила в этот домик и договаривалась о нашем приезде, она заранее уточнила все, что касается ящика с ценным грузом. Он должен был прибыть сюда, и только потом, уже водрузив толстую тушу Элко на яхту, Бано заберет свои реликвии. Впрочем, это было очевидно с самого начала, простое изучение карты города подсказывает наиболее удобный маршрут... Нашему другу ни к чему терять время, ожидая, пока драгоценности будут кружить по городу. Он спешит, очень спешит, и потому готов воссоединиться с ними на этом маленьком причале. Но в любом случае несколько людей Дона Мартина следят за всеми передвижениями Бано.

-- Кто бы сомневался, -- буркнул Маллен, и по его тону было ясно, что он не доверил бы людям Дона Мартина сторожить статую Свободы -- через пару часов они все равно доложили бы, что ей удалось уйти от хвоста.

-- Однако, Амбрустер, -- инспектор, видимо, решил отложить линчевание Рендалла и вновь придвинулся ко мне. -- Надеюсь, во время тщательного изучения карты вы не просмотрели, что к каналу, по которому доктор Бано должен отправиться в свое последнее плавание на яхте Элко, примерно на равном расстоянии от виллы толстяка и этого домика подходит небольшая дорога. Если ваш человек заметит что-нибудь подозрительное, он просто сойдет на берег и вновь исчезнет в городе.

-- Этого не случится, - пожал я плечами. -- Разве что вы распугаете всех вокруг с помощью своих мигалок. И так было слишком много шума с вашим появлением, Маллен. Кроме того, за тем местом тоже наблюдают.

-- Уж слишком красиво у вас все получается, -- хмыкнул инспектор. -- А ведь по сути вы остались в том же положении, в каком были с утра --драгоценности у вас, но преступник на свободе, и ничто не помешает ему вновь скрыться.

-- Здесь вы не правы, инспектор, -- велеречиво ответил я. -- Теперь, когда Бано взял в заложники Стивена Элко, его руки связаны. Толстяк подобен тому русскому медведю из пословицы, который не пускает поймавшего его охотника. Первоначально, пока доктор полностью контролировал ситуацию, взять Элко в заложники было хорошей идеей. Но теперь, -- я развел руками. -- Не сможет же он просто так сказать: "Все, ребята, мы тут весело провели время, а теперь я ухожу". Он же просто получит пулю в спину. Но и пристрелить Элко до тех пор, как дело не будет сделано, он тоже не осмелится -- к кому еще он сможет обратиться впоследствии. Так что наш друг обхитрил самого себя.

-- Я, кажется, знаю еще пару людей, с которыми произошло то же самое, -- задумчиво произнес Маллен, и было ясно, кого именно он имеет в виду. -- Я поставил у этой дороги пару снайперов на всякий случай. Не волнуйтесь, их никто не заметит, пока уже не будет поздно... А пока ответьте мне, каким образом вы собираетесь извлечь из одной шляпы одновременно двух кроликов, да еще так, чтобы ни одному из них нельзя было привесить на мохнатые уши обвинение в убийстве.

Я устало пожал плечами. Долгие разлагольствования с Малленом никак не входили в мои планы.

-- Я просто представлю вам настоящего убийцу Мериен Шелл, -- ответил я. -- И предложу доказательства и свидетелей.

29

Роберт Фердинанд Картер взирал на своих потомков с горделивой печалью. Его холодные синие глаза, подобные двум кусочкам замороженного времени, наполовину скрывались под густыми бровями. Они были темно-красного цвета, как у пиратов на старинных портретах.

-- Вот как случилось, -- произнес Джейсон Картер, -- что я взял на себя ответственность сберечь для потомков бесценные сокровища этого народа.

Каждое слово старый банкир старался произнести как можно более отчетливо -- это выходило у него бессознательно. Возможно, потому, что, углубляясь в шлифовку произносимых фраз, он старался скрыться от реакции на них своих детей.

-- Чужого для меня народа, -- добавил он.