Пусть этот дождь идёт вечно (СИ)

Расстроенный Хань сердито задёрнул занавесь, прошёлся по сцене, перелез через перила к демонстрационному комплексу и уселся рядом с экспонатом. Экспонат принадлежал военным и входил в программу презентации вместе с разработками Ханя. То есть, не совсем вместе, просто шёл вторым номером. Обычно старались сочетать сразу две презентации разом - для удобства. Ханю “повезло” попасть в пару к военным и их “детищу”, и только это обстоятельство примирило Кая с необходимостью отпустить Ханя на сцену. “Детище” заполонило демонстрационный комплекс - крупная игрушка, крупная даже для военных.

Хань оглянулся и осмотрел штуку. Штука смахивала на вертолёт, только здоровенный и хищный. На тёмной обшивке красовался белый номер “28”. Наверное, Кай будет в восторге, ведь уже год не летал, а тут прямо под носом такой вертолётище торчит. Хань невольно запрокинул голову и уставился на винт. С винтом явно было что-то не так: форма лопастей, странные утолщения… Насколько Хань помнил физику, с таким винтом вертолёт просто не сможет лететь. И что там лететь? Он и взлететь не сможет.

- Начинают через пять минут, - холодно прозвучал за спиной голос Кая.

- Знаю.

- Доктор…

- Знаю. Побудешь во время презентации у входа. - Хань отвернулся от экспоната и хмуро глянул на Кая.

- Я буду на сцене. Рядом.

- Ты будешь у входа с остальной охраной.

- Нет.

- Да.

- Нет.

- Приказы тут отдаю я, помнишь? - Хань поднялся и обошёл Кая по дуге.

- Ты не можешь приказывать тогда, когда дело касается моих обязанностей. Я не могу быть у входа - слишком далеко. Ты сознательно хочешь подставиться? Или решил покончить жизнь самоубийством?

- Тебя забыл спросить. Это моя жизнь - сам разберусь. Ты будешь у входа с остальной охраной. Увижу в другом месте - уволю к чёрту. - Хань оглянулся, чтобы убедиться - его слова дошли до Кая.

- Увольняй, - пожал плечами тот. - Я останусь рядом.

- Зачем? Ты ведь не самого высокого обо мне мнения, верно? Легко наклеиваешь ярлыки, не дав ни единого шанса объяснить ситуацию. Вполне в духе так ненавидимых тобою омег. Уроки брал?

- Заткнись, - тихо велел Кай.

- Что, проняло?

- Я просто обещал защищать тебя. Это всё. И я не могу защищать тебя, находясь чёрт знает где.

- Я буду прямо перед твоими глазами. Мне не нужна охрана на сцене. Ни один дурак не станет рисковать и покушаться на меня в подобных условиях. Тут же всюду камеры.

- Ошибаешься. Это прекрасная возможность от тебя избавиться, - возразил Кай. - И камеры ещё никого не спасли.

- Ну и прекрасно! - Хань не выдержал и повысил голос. - Вот и избавишься от меня! Ты же этого хочешь?

Он не отводил глаз от выразительных губ Кая и думал совершенно не о том, о чём следовало. Хотелось часто заморгать, чтобы прогнать лишнюю влагу и не дать ей повиснуть слезами на ресницах. И откуда только взялась? Он ведь зол, так зол, что готов накинуться на Кая и придушить. Эта холодность… Безразличие и обязательность - это всё, что Кай позволял ему увидеть в последнее время. Хань не готов был признать, что влюбился, зато признавал, что ему чего-то не хватает, чего-то важного и нужного, только никак не мог взять в толк, что же это такое. Как застрявший в горле комок - чувство горечи и обделённости, необъяснимое, но навязчивое и непреходящее. И дело вовсе не в странностях, что случились в лаборатории, хотя и они имели значение. Просто…

Хань не знал, в чём тут дело. Он не понимал, почему ему - знаменитому и выдающемуся человеку - вдруг понадобился никому не нужный мальчишка с туманным прошлым и не менее туманным будущим. Пускай он трижды будет альфой, какое Ханю до этого дело? Уже - никакого. Но, чёрт возьми…

Перед глазами возник аккуратно сложенный белый платок, а пальцы, сжимавшие его, казались тёмными. Хань машинально взял платок, ошарашенно уставился на чистую ткань.

- Я останусь у входа, раз ты этого хочешь. Только возьми себя в руки и выступи достойно.

Хань обернулся, но так ничего и не смог сказать, чтобы остановить и вернуть Кая. Помешал тугой комок горечи в горле.

Он встряхнулся и тронул кончиками пальцев веки. Нет, слёз не было, тогда какого чёрта Кай дал ему платок? Правда, пореветь чуточку хотелось - где-нибудь в укромном месте, чтоб ни одна живая душа его не увидела, но это потом, попозже. А сейчас…

Хань смял платок в руке, сунул в карман и широко улыбнулся, ведь занавеси уже медленно ползли в стороны, позволяя со сцены видеть зал, заполненный гостями.

Возле главного входа Хань не различил Кая. Там собрались охранники зала, военные и частные телохранители, и все они уступали Каю в росте, тем не менее, сколько бы Хань ни напрягал зрение, отыскать среди них Кая не мог. Но возле сцены остались только гости. Не мог же Кай просто уйти совсем! Или… мог?