Пусть этот мир прогнется под нас

Амстердам является столицей Нидерландов и по совместительству — самым крупным городом страны. По российским меркам его население невелико — всего 800 тысяч жителей, но город занимает огромную площадь, расположившись на сотне небольших островов, соединённых причудливыми мостиками и каналами. Дома шестнадцатого-семнадцатого веков, построенных еще во времена "Золотого века" Голландии, когда она была владычицей морских путей и культурным центром Европы, удивительно своеобразны, хотя и похожи иногда на некоторые районы старой части Барселоны.

Я ехал на катере по каналам и рассматривал впервые увиденный мной город. Через полчаса у нас с Ицхаком была назначена встреча с представителем одной из самых именитых голландских ювелирных фирм, но у Ицхака задерживался самолет и он должен был подъехать прямо из аэропорта. "Костер Даймондс" была широко известна в ювелирных кругах, так как именно ей выпала честь огранить знаменитый "Дрезденский зеленый бриллиант", принадлежавший Саксонской династии, и гораздо более известный бриллиант "Кох-и-Нор", вставленный в корону королевы Марии. Последние годы дела у фирмы шли не очень удачно. Дорого купив известную фирму "Ван Моппс Даймондс" и еще не полностью рассчитавшись за неё, компания вынуждена была закрыть своё приобретение. Разгул терроризма и волна атипичной пневмонии на несколько лет испортили рынок и сократили количество клиентов на Востоке.

Алмазная фабрика компании выпускала красивейшие изделия, глядя на которые Ицхак закатывал глаза к небу и вздыхал. Одно из подразделений производило девять видов мужских и женских часов. Когда я смотрел каталоги фирмы мне очень понравилась серия "Весна" и входящие в неё кольца с тюльпанами, украшенными бриллиантами. Два таких кольца я обязательно куплю, хотя всегда был к ювелирке равнодушен, но побаловать своих женщин надо. Я перезвонил Ицхаку и узнав, что он уже подъезжает, тоже пошёл к офису Алмазной фабрики.

Когда я предлагал израильскому ювелиру подыскать нам дополнительный рынок в Европе или в Японии, то никак не мог подумать, что он замахнётся на такой серьёзный уровень, как по цене, так и по известности. Когда мы обсудили все плюсы и минусы предполагаемой покупки, то я согласился с доводами Ицхака. Компания, дающая нам выход на алмазную биржу Антверпена, стоила своих денег. Пока нам рассказывали про славное историческое прошлое "Костер Даймондс", которая оказалась знаменита не только своей огранкой самых крупных камней, но и вошла в книгу рекордов Гиннеса, как огранившая самый маленький в мире бриллиант. Я же размышлял про то, что мы можем показать из наших алмазов на европейской бирже. Отвлекся на возглас Ицхака, оказывается нам принесли показать новый вид огранки бриллиантов на 201 грань.

— Я вижу, что Вам не очень интересен мой рассказ? — спросил меня импозантный ювелир, рассказывающий нам о фирме.

— Не буду убеждать Вас в обратном, но причина не в фирме и не в Вас лично. Просто я сильно расстроился и зная своего партнера, даже не представляю, как ему лучше сказать об этой причине расстройства, — решил я немного переключить внимание Ицхака, зная, что у него хороший слух, но я делал вид, что говорю так, чтобы он не услышал. Так и получилось. Ицхак положил камень и лупу на стол и вытащил платок, которым стал вытирать руки. Всё это он проделывал, встревожено глядя на меня.

— Сергей, у нас есть какие-то неприятности, о которых я должен знать? — напряжение в голосе было не шуточным.

— Ицхак, ради Бога успокойтесь, просто одна небольшая находка, но меня она огорчила, — я вытащил мешочек из портфеля и протянул его ювелиру. Поняв по размеру и виду мешочка, что я собираюсь показать что-то необычное, он вопросительно посмотрел на меня и на голландца. Я молча покивал головой и он вытащил на стол "Желтого уродца".

Рассматривал он его минут пять. Мы молчали и смотрели, как по носу израильтянина ползёт капля пота. Потом он откинулся на спинку стула и выпал из реальности, глядя в потолок. Я разрешающе кивнул на жест голландского ювелира, который тоже хотел взглянуть на камень. Просмотр камня голландцем оказался не менее долгим. Наконец он положил камень на стол и мы сидели молча, глядя друг на друга.

— Вы не будете против, если я попрошу посмотреть на камень нашего лучшего мастера? — явно что-то надумав, спросил голландец. Я только рукой махнул, вроде как, делайте что хотите.

Пожилой мастер был похож на седого тюленя. Мужик явно следил за собой. Роскошная, абсолютно седая шевелюра, стянутая сзади в косу и длинные пышные седые усы.

Показав ему на камень на столе, голландец попросил мастера высказать своё мнение. Посмотрев камень сначала на свет, а потом через лупу, мастер вытащил фонарик с маленькой открытой лампочкой и начал не спеша разглядывать камень, передвигая время от времени фонарь.