пусть меня осудят 2

— Ты мне лучше скажи — оно стоило того, Оксана? Разбить нашу семью, чтобы даже не построить новую? — откинулся на спинку стула и постучал зажигалкой по столешнице, поворачивая ее в пальцах — обручальное кольцо так и не снял.

— Так, значит, вот о чем мы должны поговорить? Если так, то я не намерена это обсуждать с тобой. Я осведомлена обо всем, что касается Руслана, и как-нибудь сама разберусь в своей личной жизни.

— Ты до сих пор в ней не разобралась, Оксана. А твоя жизнь касается и меня, потому что у нас сын и твой…, - он подыскивал нужное слово намеренно долго, чтобы унизить, а я понимала, что таки да, таки я его не знаю. Не знаю Сергея таким. Он раньше не был способен ударить побольнее.

— Руслан ставит под угрозу не только свою собственную жизнь, но и жизнь нашего сына тоже, а это уже касается и меня.

Я медленно сделала глоток из чашки.

— И что? Если ты думаешь, что сообщил мне какую-то особо секретную информацию — то ты ошибаешься, Сергей. Когда я уезжала в Валенсию, ты дал на это согласие и отпустил со мной Ваню.

— Я думал, ты будешь счастлива! Я думал, Оксана, что ты побудешь там одна и вернешься.

И никто тогда не знал, что твой… Что Он жив.

— Теперь довольно поздно думать об этом, ты не находишь? Мы все решим. Все проблемы. И я не хочу обсуждать Руслана с тобой. Я вообще не понимаю, что ты хочешь мне этим сказать.

— Конечно… не хочешь. Ведь так больно разочаровываться в ком-то, кому всецело доверял, а оказалось, что тебе просто долгое время лгали. Я прекрасно тебя понимаю.

Я отвернулась к окну и смотрела, как по лужам моросит мелкий дождь. Ударил снова.

Метко. Прав. Заслужила.

— Ты в курсе всех дел Руслана? Знаешь, что вообще происходит?

Я уверенно посмотрела Сергею в глаза:

— Конечно.

— В таком случае ты должна знать, что его компания на грани банкротства, что отец оставил массу долгов после себя, и эти кредиты выбивают из Руслана и скоро начнут требовать иными методами.

— Я думаю, он справится с любой проблемой, — уверенно ответила я, потому что именно в этом действительно не сомневалась.

— Не уверен.

— Зачем ты меня позвал? Рассказать о том, что ты все знаешь? Молодец. Я восхищена твоей осведомленностью. Или затем, чтобы принизить меня? Так это не так просто сделать.

Я знаю обо всем, что касается Руслана, и что бы он ни сделал — это на наше с детьми благо.

— Ты сама-то себе веришь? Такая взрослая и такая наивная. Я бы все же несколько раз подумал, прежде чем доверять человеку, который спит с тобой, а на людях появляется с совершенно другой женщиной, а тебя скрывает от всех. Но это твой выбор.

— Например, где появляется? — спросила я и отодвинула от себя чашку.

— Например, на банкете в честь немецких предпринимателей, которые приехали заключить с ним сделку. Ведь он должен быть там со своей парой, но это явно не ты.

Оксана! Я так понимаю, что об этом ты не знала.

— Знала, — эхом повторила я, а сердце ухнуло вниз.

— Значит, знала и о том, что если они заключат договор, то им обоим придется уехать на время в Германию?

Я вдруг резко посмотрела на Сергея.

— К чему все это? Унизить Руслана в моих глазах, очернить, посеять сомнения? Зависть и ревность?

— Сомнения? Шутишь? Конечно, никаких сомнений — ты безумно любима женатым мужиком, и ему хватает бабла содержать вас обеих. Считай это чем хочешь, но он воспитывает моего сына как ни крути… а Ваня знает, что у Руслана другая женщина?

Я вскочила со стула и принялась лихорадочно надевать пальто.

— Я больше не намерена говорить об этом.

Но Сергей вдруг схватил меня за руку и сильно сжал.

— Оксана, я не для этого тебя позвал. Это скорее отголоски эмоций. Я просто хочу, чтоб ты знала — Руслан не говорит тебе всей правды, и вам угрожает опасность. Понимаешь? Не только ему, а вам всем!

Можно подумать, я этого не знаю. Знаю. Отлично знаю, и не надо бить меня этим снова и снова.

— Сергей, что ты хочешь от меня услышать?

Он усмехнулся вдруг совсем иначе, с какой-то горечью.

— То, что я хочу услышать, ты мне уже никогда не скажешь. Я просто хочу, чтобы ты очнулась немного от своего помутнения рассудка и поняла, что мир не вертится вокруг твоей страсти, чтобы подумала и о сыне. О дочери своей.

— Бессмысленный разговор, Сергей.

— Вижу, что бессмысленный, Оксана. Просто, когда он обретет для тебя смысл, может быть уже поздно.

— Я позвоню тебе сама, когда буду в Валенсии, и дам тебе поговорить с Ваней. Рада была увидеть тебя снова, Сергей.

Вышла из кафе и направилась к такси, стоящим в ряд вдоль тротуара.

10 ГЛАВА

Я должна была увидеть это своими глазами, увидеть, чтобы принять то самое окончательное решение, после которого уже ничего не станет прежним. Дойти до той точки невозврата, где сама себе смогу сказать — ХВАТИТ. Наигралась в любовь, в криминал, в великую страсть. И дело не в ревности, нет. Она второстепенна. Я бы ревновала его к любой женщине, которая строит ему глазки. Ревность, как и любовь, имеет самые разные оттенки.