пусть меня осудят 2

Перевел взгляд на Лешакова, тот вскинул голову, захрипев, но Бешеный усмехнулся и помахал указательным пальцем у него перед носом.

— Нет, папа. Меня трогать нельзя. Точно не сегодня. Если я сдохну, то кто прикажет заглушить двигатель старого москвича где-то там в гараже далеко-предалеко, в месте, которое знаю только я? Кроме того, я не хотел бы наносить тебе тяжкие телесные прямо сейчас. Как я уже сказал — мы друг другу теперь очень нужны. Так что ты лучше сядь.

Отдышись. Пока бить больше не буду. Тебе налить? А то меня что-то не берет. Нет? Ну, как знаешь.

Руслан насильно усадил Лешего в кресло, сел сам напротив и сделал несколько глотков коньяка из горлышка и поставил бутылку на пол возле себя.

— Чего ты хочешь, тварь? — едва отдышавшись, спросил Лешаков.

— Моих детей. Целыми и невредимыми. Как можно быстрее. Поэтому ты скажешь мне где, кто и когда. У тебя осталось максимум минут двадцать. Время пошло.

Лешаков закашлялся, когда Руслан закурил, потянулся к окну, лихорадочно дергая за ручку.

— О! Примерно так же сейчас кашляет Лариса, только окошко не может открыть. Все!

Хватит разговаривать. Кто детей взял?

Накрутил глушитель на дуло пистолета и направил на Лешего демонстративно целясь то в грудь, то в голову.

— Начнем с самого главного и немедленно. Каждый неверный ответ — я отстрелю по пальцу. У меня терпелка закончилась. Настроение почему-то испортилось.

— Ахмед, — Лешаков, и правда, открыл окно, хлебнул воды из стакана. — Его идея была, когда ты отказался подписывать.

— Понятно, что не ты. Слишком труслив для таких подвигов. Мне нужно место, где их держат.

Лешаков тяжело дыша смотрел на Руслана:

— Я не знаю. Он не говорил мне.

Руслан пожал плечами.

— Значит, начинай думать сам и времени у тебя — пятнадцать минут. Потом ее даже реанимация не откачает.

— Не говорил он мне! Понимаешь? Не говорил, а я не спрашивал! Мне неинтересно было!

Меня волновали кредиты, которые тот погасить должен в обмен на подпись твою. Мне было насрать, куда он детей твоих засунет. Это вообще его идея.

Руслан подскочил к Лешему и дуло в рот сунул, сильно сдавив шею, так что тот посинел:

— А мне насрать, сдохнет твоя дочь или нет, Леший. Реально насрать. Потому что потом я пристрелю тебя и начну искать сам. Я найду, и если у меня еще будут шансы, то у вас их не останется. Так что не зли меня! Начинай шевелить мозгами. Не заставляй меня решить, что у тебя их нет, и ты особо не пострадаешь от пары дырок в пустой башке!

Леший покрылся каплями пота, дыша носом и глядя на руку Руслана.

— Тяжело говорить с дулом во рту? Прости, дорогой!

Вытащил пистолет и вытер о пиджак тестя.

— У него два склада в городе и один за городом. Скорее всего в том, что за городом, он их держит. Самое удобное место. Завод неподалеку и место тихое. Село в нескольких километрах и больше ни души. Там еще аэропорт недалеко частный. Когда он звонил мне оттуда, я слышал шум взлетающего самолета.

— Когда он тебе оттуда звонил?

— Когда детей привез. Он так и сказал, что маленькие крысеныши у него. И я слышал именно звук взлетающих самолетов. Руслан! — Леший вцепился в руки Бешеного, — ты не трогай ее. Не виновата она ни в чем! Лариска дура, конечно, но она вообще не при чем.

Давай, все мирно решим! Я виноват, а она не при делах.

— А мои дети, сука, при делах были?

Не выдержал, съездил кулаком по потной физиономии и брезгливо скривился, когда.

Леший заплакал, подтирая кровь под носом.

— Ахмед меня за яйца держит! Крепко! Так что не вывернуться мне! На крючке я! Кредит погасить обещал.

— А мне какое дело? До твоих яиц! Ты мою семью тронул своими лапами погаными! Ты тронул мое святое! И решил, что это, блядь, безнаказанно пройдет?! Ты Богу молись, мразь, чтоб я потом не вернулся к тебе и эти твои яйца не завязал бантиком на твоей лысой башке.

Или не зарезал тебя, как свинью на бойне! Мне уже по хрен, Леший! Меня ничего не держит.

Если детей потеряю, я тебя на шнурки порежу.

— Время! — взмолился Леший.

— Рано еще! Ахмеду звони, падла. Звони и говори, что я согласился все подписать, и что завтра привезу все бумаги! Давай!

Ткнул в лицо тестю сотовый.

— Звони!

Трясущимися руками тот набрал номер Нармузинова и, судорожно сглотнув, подтирая кровь под носом, заулыбался фальшивой улыбкой.

— Ахмед, дорогой, здравствуй.

Руслан кивнул на сотовый и показал пальцем на ухо. Лешаков нажал на громкую связь.

— Здравствуй, родной. Какие известия мне принес?

— Хорошие, Ахмед, хорошие. Он согласился.

Руслан кивнул и погладил ствол, поднес ко рту и дунул у самого дула. Лешаков не сводил с него взгляд расширенных от страха глаз.

— Неужели? Так быстро? Я думал немного развлекусь с его мелкими. Девчонка забавно орет, когда видит моих парней в масках — ссыт под себя.

Руслан изо всех сил врезал по стене, не удержался, посыпалась штукатурка.

— Что там за шум у тебя, дорогой? Оступился и упал?

— Да нет, секретарша, сука, поднос уронила.

— О стену? Вроде ничего не разбилось, да, Леший?

— Да какая разница, Ахмед. Главное выгорело, завтра этот ублюдок обещал все доки привезти. Наконец-то, тварь, понял, с кем дело имеет.