Пусть мне будет стыдно

успешно. В первые месяцы после того, как мы разошлись, я почти верила в это. Я многое

не умела делать. Я была не способна принять самое простейшее решение, потому что так

долго полагалась только на него. С помощью моих подруг, я смогла понять, что вполне

способна сама контролировать свою жизнь и потихоньку вернула свою независимость

обратно.

Что-то настолько маленькое, но такое значительное заключалось в том, что Мэтт

выслушал меня, и сделал так, как я считала нужным, и это значило для меня намного

больше, нежели то, что происходило со мной в течение всей моей жизни. Он не принижал

меня и не говорил, что я не понимаю, о чем говорю. Он позволил мне принять свое

собственное решение, даже если оно в дальнейшем может оказаться не правильным.

Я чувствую, как к горлу подкатывает комок слез и мне приходится их сдерживать от

страха. Я не буду плакать, по крайней мере не сейчас.

— Я бы хотел, чтобы ты разрешила мне осмотреть твою квартиру. Что если тот, кто

оставил эту записку, находится все еще там? — спрашивает Мэтт.

— Ты с ума сошел? Это прямо как в фильме ужасов. Ты никогда не должен возвращаться в

дом в поисках плохих парней. Это всегда заканчивается встречей с мачета, — спорю я.

— Мачете, да? И обычно многие за тобой гонятся с мачете? — со смехом спрашивает

Мэтт. — Я серьезно рассматриваю развернутся и отправиться в полицию, если это так на

самом деле.

— Как я сказала, наверное, сделала из мухи слона. Я завтра же первым делом позвоню

Энди и припугну его до ужаса.

— А если это не маленький проныра, что тогда? Твои друзья не страдают таким родом

извращениями, чтобы так пошутить, да? — спрашивает он.

Я не собираюсь лгать, его забота согревает мне сердце даже больше, что он назвал Энди

маленьким пронырой.

Я легко смеюсь над самой идеей, по поводу Кеннеди или Лорелей, способных проникнуть

ко мне в квартиру и оставить записку, и угнетающие мысли, затуманившие меня секунду

назад, быстро исчезают.

— Ну, думаю, можно с уверенностью сказать, Лорелей бы никогда так не поступила. Она

бы воспользовалась словами и была бы очень вежливой. Типа, «пожалуйста, умерь свою

любознательность, или же мы вынуждены будем посадить тебя под домашний арест», —

говорю я ему голосом Лорелей, своей лучшей подруги.

— Я должен согласиться с тобой, хотя только разговаривал с ней несколько минут. Но что

насчет Кеннеди? Она носит с собой пистолет, могла ли она тебя так напугать? —

спрашивает Мэтт с дрожью в голосе, почти что драматически. Улыбка на его лице, говорит

о том, что на самом деле он верит в то, что мои подруги не способны сделать такое, но он

пытается отвлечь меня, предполагая различные ситуации.

— Ну, что касается Кеннеди скорее всего, она будет ужасно ругаться. «Вытащи свою

башку из задницы, прежде чем я двину тебе по лицу».

Мэтт и я вместе посмеиваемся, пока я описываю личности моих подруг.

— Я рад, что ты мне позвонила, — тихо говорит он, подъезжая к великолепному

одноэтажному дому, и останавливаясь на парковке.

Он не дает мне шанса ответить, выпрыгивая из машины и направляясь в мою сторону,

открывает дверцу и протягивает руку, помогая выйти. Мы поднимаемся рука об руку по

ступенькам крыльца, я стою в стороне, любуясь его точеным профилем, пока он открывает

входную дверь.

Как только мы входим внутрь, Мэтт нажимает выключатель и гостиная наполняется

светом. Что могу сказать, я немного удивлена тем, что вижу. Я предполагала, что его дом

будет напоминать квартиру Энди: разнокалиберная мебель, отсутствие картин на стенах,

все еще не распакованные до конца коробки, сложенные на полу, контейнеры с едой на

кухне. Дом Мэтта совсем другой — со вкусом декорированный и безупречно чистый. В

нем отсутствуют все признаки, что здесь живет женщина, но он также не похож на

обычное логово холостяка. Он выполнен в серых тонах и черной кожи, именно то, что мне

очень нравится. Я замечаю фотографию в рамке на столике у дивана, подхожу и беру в

руки, чтобы получше рассмотреть. На фотографии, Мэтт обнимает пожилого мужчину за

плечи, словно одно лицо смотрит на тебя, только старое и молодое. Могу сказать сразу —

это отец Мэтта, и по фотографии можно сказать, что Мэтт останется таким же красивым

даже в преклонном возрасте. Его отец — красивый мужчина с такими же яркими

голубыми глазами и темными волосами, как у сына, но у него присутствует немного

седины на висках и морщинки вокруг глаз.

— Потрясающая фотография. Я думаю, что это твой отец?

Мэтт подходит ко мне сзади и заглядывает через плечо.

— Да. Это Эрик Руссо. Очевидно, он имеет свою внешность от меня.

Я смеюсь, ставя рамку на место и поворачиваюсь к нему лицом.

— Ты не мог бы показать мне, где ванная комната? Я хочу немного сполоснуться. И если у

тебя есть какая-нибудь пижама, было бы просто отлично. Не подумала ничего захватить с

собой, когда вылетала из дома, словно ошпаренная курица.