Пусть мне будет стыдно

Сегодня однозначно самый долгий день. Я устала, вся в замызганной одежде, и

единственное, что хочу принять горячий душ желательно с Мэттом.

— Спасибо, что ты доверил мне такое дело. Даже если я все испортила, — говорю я Теду,

открывающему передо мной дверь из комнаты для допросов, чтобы я вышла первой.

— Пейдж, ты ничего не испортила, — убеждает меня Тед, пока мы идем по коридору. —

Снять микрофон было гениально. И Мелани сказала мне на допросе, что ты ни разу не

потеряла спокойствия. Ты молодец, малышка.

Тед похлопывает меня по спине, мы входим в комнату, где нас поджидает Кеннеди,

Гриффин, Лорелей, Даллас, Мэтт и его отец, моя мать, все замолкают, как только видят нас

и вскакивают со своих мест.

— Ее же не посадят, да? Я ручаюсь за нее, — тут же говорит мама, нарушая тишину.

Тед смеется и отрицательно качает головой.

— Нет, миссис… я имею в виду, мисс МакКарти. Пейдж явно уж не посадят в тюрьму. Она

проделала сегодня большую работу.

Мама подходит, встав прямо передо мной.

— Думаю, эта работа гораздо лучше, чем ты снимаешь одежду перед камерой. Я одобряю.

Закатив глаза на нее, я беру ее за плечи и притягиваю к себе в объятия.

— Спасибо, мам.

Она отступает через несколько секунд и вздыхает.

— Сейчас у меня уже нет никаких оправданий, покупать журнал Maximus, если тебя там

нет. Куда мне стоит обратиться, чтобы получить информацию о сексе и отношениях?

Отец Мэтта выходит вперед и берет ее за локоть.

— Как насчет вас и меня, мисс МакКарти? Я мог бы рассказать вам о вещах, которые

узнал, пока Пейдж снимал фотограф здесь на днях. Знаете ли вы, что мужчины носят

юбки?

Мама кладет свою ладонь на его согнутую руку.

— Возможно, мы сможем обменяться информацией, мистер Руссо. Моя подруга Юнис

рассказала мне о новом очень интересном средстве, которое называется рогипнол.

Я наблюдаю за ними открыв рот, как они вдвоем отдельно от остальных усаживаются на

стулья, полностью увлеченные своей беседой. К счастью на выручку всем приходит

Кеннеди, которая отвлекает меня от последней фразы матери, предлагая мистеру Руссо

поместить регипнол в салат «Jell-O».

— Я собираюсь кое-что сказать, а когда закончу, мы сделаем вид, будто я ничего не

говорила, понятно?

Я киваю, хотя понятия не имею, что происходит.

— Пейдж, я люблю тебя. Ты удивительная подруга. Мне нравится, что ты заставляешь

меня делать мелирование каждые шесть недель. Прости, что ты предполагала, что должна

мне что-то доказавать. Я никогда не думала, что ты всего лишь модель или недостаточно

хороша для более сложной работы в нашем агентстве. Я уважаю тебя и все, что ты сделала

в своей жизни.

Это именно те слова, которые я всегда хотела услышать… что меня воспринимают всерьез

мои друзья и семья. И то, что это произошло вот так сразу, для меня очень волнительно.

Факт, что так трогательно и прочувственно сказала Кеннеди — не что иное как чудо.

— Кеннеди, мне…

Она останавливает меня взмахом руки.

— А теперь начинается та часть нашего вечера, когда все должны забыть о том, что я

только что сказала. Отличная работа, Пейдж. Ты заслужила повышение. Я собираюсь

пойти домой, посмотреть футбол, выпить пива и не делать больше ничего девчачьего, ну

разных вещей, которые я имею ввиду.

— Ты могла бы сделать доя меня. Я имею ввиду, что-нибудь девчачье, — поддразнивает ее

Гриффин.

Кеннеди смотрит на Грифона таким взглядом, словно хочет сорвать с него одежду прямо

посреди полицейского участка. Она хватает его за руку, я улыбаюсь, наблюдая как эти двое

отходят в тихий уголок.

Мэтт стоит посреди комнаты, засунув руки в карманы, с улыбкой на лице. Я иду к нему,

когда слышу, что меня кто-то зовет. Обернувшись вижу Энди, стоящего в дверях.

— Могу я поговорить с тобой? — спрашивает он.

Я точно знаю, что он собирается сказать — будет умолять меня простить его и говорить,

что он идиот. Он очередной раз что-нибудь пообещает, но он не изменится никогда.

Я не хочу все это слышать. Пару месяцев назад, я бы предоставила ему шанс все

объяснить и даже бы сказала, что прощаю его. Я позволила ему контролировать свою

жизнь и думаю, и то слишком долго. Лорелей была права. Я единственная, способная

управлять своей судьбой, и сейчас моя судьба зовет меня к другому мужчине, и я готова

положить конец всему этому фарсу раз и навсегда.

Отвернувшись от Мэтта, я распрямляю плечи и иду к Энди.

— Энди, мне совершенно все равно, что ты собираешься мне сказать. Ты жалкое подобие

мужчины, и мне жаль, что я столько времени впустую потратила с тобой. Твоя ложь,

азартные игры, и то, что ты связался с мафией и ждал, когда я спасу тебя, заставляет меня

думать, что все эти годы я была слишком хороша для тебя… все кончено. Кончилось еще

тогда, когда я надрала тебе задницу и выкинула на улицу. Удачи тебе в жизни. И если ты

еще когда-нибудь надумаешь позвонить мне, я засуну свои лабутены так глубоко в твою

задницу, что ты почувствуешь вкус кожи.

Развернувшись, я оставляю его стоять в дверном проеме с разинутым ртом.