Пусть посмотрит в глаза граница

Ниже, в маленьком редакционном сообщении, говорилось, что для восстановления имён героев много сделали пионеры Железнодорожной школы и их друзья - пограничники.

- Ну что? Ничего живём? - говорил учителю Иван Антоныч.- Ничего, броня крепка! Ребята твои, Иван Кузьмич, просто-таки молодцы! Читаешь - одни события!

Да, жизнь вдруг переполнилась событиями.

Стихи пограничника Пастухова уже читали по радио. Про него рассказывали по телевидению.

С телевидения же приезжала машина в санаторий и делала передачу про Николая Акимовича Котельникова. И их, ребят, снимали!

Заторопился почтальон Свечкин: писем одному Мите Жучкову то два, то три сразу. А к Ивану Кузьмичу пришло письмо от студентов из Владивостока, которые хотели бы, закончив учение, приехать на работу к ним в школу.

И в школьных делах задора прибавилось.

С одним микрокалькулятором, прибором по математике, который Варвара Ивановна привезла из Москвы, весёлой работы хоть отбавляй. Включил, нажал кнопку, нажал другую - всё перемножено, всё поделено! И всем интересно: пятый класс задачу решает, а четвёртый на очереди стоит, заглядывают, как зелёные цифры на табло выскакивают. Да и сам Иван Кузьмич любопытствует, лишнюю задачу решить не прочь, очереди не пропустит! А что ж - в Москве осваивают, везде осваивают,- не отставать же!

В общем, время спешило.

Медовый запах из тайги незаметно ушёл, и уже во всей долине чувствовался дух скорых морозов. Сопки порыжели. Воздух стал синим, крепким, будто отстоялся, и в нём виднелись самые высокие стаи медленно улетающих птиц.

Пограничники заглядывали сейчас в школу пореже: надо было не только стеречь и укреплять границу, а и готовиться к зиме. Но ребята, то с горном, все вместе, то каждый сам по себе, на заставу наведывались.

Зина ходила к оленёнку Борьке и помогала Волкову наводить порядок у кухни. Митя тем временем занимался с Ударом у Артамонова, потому что хотел не только записывать истории собак, но и сам знать, как собака становится настоящей пограничной собакой.

Все истории, про которые ему писали бывшие пограничники, он переживал так, что вдруг начинал чувствовать: это он сам идёт в дозор, он бежит по следу с быстрым псом, догоняет нарушителя… Он чувствовал и ночную тревогу и опасную тишину. Он всё видел, и всё - особенно по вечерам - начинало складываться в одну большую историю, а может быть, в повесть, в которой всё происходило с ним и с его товарищами.

И в самом деле, может быть, он, Митя, закончит учение, призовут в армию и он останется служить на заставе вместе с Ударом? И каждый куст знаком. И для мамы - рядом… Такие дела!

До времени Митя прятал в карман заветную тетрадку и шёл заниматься с Ударом. Пёс умнел с каждым днём. Острыми треугольничками то и дело вскидывались его уши. Лапы окрепли и из щенячьих обещали скоро стать сильными, пёсьими!

Правда, был он ещё доверчив и, стоило Зине засмотреть-ся, прижимался к любому прохожему, виляя хвостом. Так что Митя подумывал забрать его у Поросюши насовсем. Не игрушка, погрансобака!

Но больше всех дел, как всегда, ясное дело, было у Ломоносова.

Во-первых, он с Мышойкиным отправил газету в Министерство обороны майору Крючкову, чтобы знали, что рядовой Котельников всем смертям назло жив и ордена Отечественной войны и Красной Звезды ему сейчас в самый раз.

Во-вторых, с Витей они собирали материалы про всех героев села.

В-третьих, отправил он газету и письмо бывшим пионерам Майорова, чтобы ведали, что сержант и здесь не сидит без дела.

Но вот вопрос - а взял ли сержант хоть одного нарушителя? - пришлось обойти молчанием. Хотя и на этот счёт кое-какие, хоть и нечёткие, соображения у Ломоносова намечались. Особенно когда он примечал вихлявшие по совхозной дороге три пары ленивых и плутоватых следов. Золотистые брови его жёстко сдвигались. Но наступил момент, когда эти следы и вовсе перешли Ломоносову тропку.

Как-то потянулся от совхоза к сопкам пахнущий палёным салом вкусный горячий дымок: во дворе Поросюш смалили хорошего кабанчика, потому что готовились отметить сразу два события: награждение комбайнера трудовым орденом и день рождения дочки Зины. А это уже имело самое прямое отношение к Ломоносову, Мышойкину и всему отряду - надо было готовить подарок!

Обдумывая подарок, Алёша и Витя вошли в магазин к Прасковье Потаповне и сразу увидели ещё двух покупателей.

Иван Антоныч осматривал полки с промтоварами и выговаривал продавщице:

- Ну, Паша, всё у тебя одно и то же! Духи, наверное, давно выдохлись. Хоть бы что новое завезла. Батарейки для транзистора и фонаря прошу - и хоть бы хны! В город, что ли, ехать за ними? И книжек внучке не привезёшь…

- А у вас телевизор есть! - отмахнулась жевавшая хлеб с салом продавщица.

- И Зинке куклу порядочную подарить бы или книгу - так на тебе!

- Ха! Куклу! - Прасковья Потаповна взмахнула бутербродом.-Ей приданое покупать пора! А ты - куклу!

- Ну и скажешь! - возмутился Иван Антоныч.-Ей галстук пионерский хороший нужен. А где он у тебя?