Пустая колыбель

Медленно поднявшись с кровати, Петр Степанович подошел к углу комнаты, где на полках стояли иконы. Их было очень много, большинство он привез из паломнических поездок, одних только изображений Богородицы было целых пять. Но сейчас он обратился к небольшой иконе Спасителя, стоявшей в самом центре.

– Господи, – произнес он. – Я все всегда делал во имя Твоей воли. И я молю Тебя, не оставляй меня сейчас. Когда Ты дал Маше ребенка, я увидел, что это Твой знак, говорящий о том, что мы все делаем правильно. Почему же сейчас все обернулось по-другому? Неужели Ты наказываешь меня за мою гордыню? За мое тщеславие? Ведь я думал, что так будет лучше для всех. Я выбрал ее, чтобы иметь возможность больше влиять на этого ребенка, помочь в его воспитании. Неужели я неправильно услышал Тебя? Я принес столько жертв, но все напрасно? Меня пугает не моя судьба, а то, что будет с людьми вокруг. Ведь они должны были вновь уверовать, а теперь все стало известно, и они еще сильнее отступят от Тебя. Господи, помоги мне понять волю Твою и принять ее.

– Папа, к тебе пришли, – крик дочери из прихожей оторвал Петра Степановича от молитвы.

Он очень удивился, но спросил:

– Кто?

– Это я, Николай, – ответил мужской голос из коридора. – Извините, что без предупреждения, но мне срочно нужно с вами поговорить.

– Да, Коля, заходи.

Петр Степанович удивился нежданному визитеру. Видимо, Николая отпустили из полиции, и он многое хотел теперь обсудить. Уж что-что, а дураком он не был, и сделать его козлом отпущения им вряд ли удастся.

Николай зашел в комнату. Он заметно нервничал.

– Ты из-за произошедшего на конференции? – спросил Петр Степанович после секундной паузы, во время которой они с Николаем просто смотрели друг на друга.

– Нет, не из-за этого, – покачал он головой и быстро сказал: – Вам грозит опасность.

– Какая? – спросил старик.

Николай глубоко вздохнул, будто думая, как лучше сформулировать. Наконец, он произнес:

– Есть видео с камеры наблюдения из магазина на первом этаже дома, где живет ваша внучка. Минут за десять до самоубийства ее дочери. На нем видно, что вы направляетесь к подъезду в сопровождении двух молодых людей. Отец девочки был прав, это не было самоубийством.

Петр Степанович сохранил спокойствие. Вот он, ответ на его молитву. «Спасибо, Господи», – произнес он про себя.

– Откуда тебе это известно? – после небольшой паузы спросил он.

– От Анны – психолога из роддома. Муж Маши доверял ей и попросил частного детектива, которого он нанял расследовать смерть Алины, прислать ей всю информацию. Тот так и сделал. Я стал свидетелем разговора.

– Это та девушка, с которой у тебя роман? – тихо спросил Петр Степанович.

– Вы и об этом уже знаете, – горько рассмеялся Николай. – Какой же я был идиот!

– За тобой присматривали, – спокойно ответил Петр Степанович, – и меня спрашивали, не стоит ли из-за нее волноваться. Я сказал, что не стоит. Что тебе нужно немного расслабиться, и хуже от этого никому не будет.

– Кто они? – закричал Николай. – Почему вы все скрывали от меня? Втянули, превратили в марионетку. Я ведь действительно думал, что у вас было то видение. Когда вы позвонили и попросили разыграть это представление в прямом эфире, сказав, что мне поверят больше, чем какому-то старику из провинции. Что главное, не кому было откровение, а что в нем сказано.

– Так и есть…

– Чушь! Не было никакого видения! Была махинация ваша и тех, кто за вами стоит. Вы даже текст придумали, чтобы все указало на вашу внучку.

– Может, это и не было откровением, но все мысли возникают у нас не просто так, – задумчиво произнес старик. – Господь подсказывает их. Главное, правильно услышать.

– И кому же Господь подсказал убить тысячи невинных детей прямо в утробе?

– Не мне. Моя задача была лишь использовать все это в правильных целях. Помочь найти людей, которые могут изменить весь уклад нашей жизни. Народ давно забыл о вере. Чтобы вернуться к ней, нужны большие страдания, только в них человек познает себя и Бога. И лишь пройдя всю эту боль, можно обрести надежду. Ее мы и должны были дать. И ты в том числе. Насколько больше людей пришло в храмы за этот год? Такого не было уже давно. И официальная церковь прислушалась бы к нам, у них не осталось бы выбора. Прислушалась бы к тебе, Коля! Ведь твоим словам многие верят. Ты живой, молодой, ты общаешься с ними в этом интернете, говоришь на одном языке. Тебя бы вернули к служению, и ты многие идеи смог бы провести, реформировать всю эту закостенелую структуру.

– Какой ценой? Скольких жизней?

– Эти нерожденные души безгрешными отправились к Богу ради того, чтобы грешные обрели веру.

– А ваша правнучка? А муж той беременной – Елизаветы? А тот несчастный шантажист?

Петр Степанович замер от болезненных воспоминаний.

– Муж Елизаветы – да, мы считали, что она хороший запасной вариант, но она хотела сделать аборт, а этого нельзя было допустить. Насчет шантажиста, после звонка Маши я все рассказал тем, кто мне помогал, я не знал, как они будут решать эту проблему. Теперь знаю.

– Неужели не предполагали?