Пустая шкатулка и нулевая Мария. Книга 1

— Любовь.

— Лю… бовь?..

Из-за того что Отонаси состроила такое страшное лицо, я даже не понял, что она сказала. А-а, любовь…

— Как мило, Отонаси.

В ответ она наградила меня ледяным взглядом:

— Ни разу. Разве сильная любовь чем-то отличается от ненависти?

— Чем-то отличается от ненависти? — опешил я. — Да всем!

— Ничем. Ну ладно, да, они отличаются… Люди сами не понимают, насколько любовь грязное чувство, что она хуже ненависти. Мерзко.

Мерзко, говоришь…

— Но я сейчас не об этом. Кто-нибудь приходит на ум, Кадзуки?

— Спрашиваешь, влюблен ли в меня кто-нибудь? Да нет, коне… — отмахнулся я и сразу вспомнил.

Да, есть такой человек.

Если она мне звонила не шутки ради, то я знаю ответ.

— Кажется, вспомнил кое-кого…

Я не ответил.

— Так кого?

— Ну, в общем… Не обязательно же она будет виновницей, да?

— Конечно нет. Нельзя вот так сразу считать ее владелицей шкатулки — нужны и другие доказательства.

— Нет… она… она не может быть виновницей.

— С чего бы?

Знаю, что ни с чего, но просто не хочу, чтобы это было так.

— Пока мы в «Комнате», у нас бесчисленное количество попыток. Нужно использовать каждую возможность, если хотим подобраться к владельцу.

— Ты делала такое и раньше, но ничего не добилась, верно?..

— Язвишь, я смотрю. Хотя, вообще-то, ты прав. Но сейчас у нас новая гипотеза: владелец специально сохраняет твою память. Вот и будем отталкиваться от нее. Может, удастся выяснить что-нибудь еще.

— Но…

— Не хочешь докапываться до нее, потому что слишком доверяешь?

Да, именно.

Не хочу даже пытаться разнюхивать, потому что где-то в глубине души и сам ее подозреваю.

— Понял… Ладно, будем работать вместе.

— Не просто вместе. Ты, Кадзуки, должен меня направлять.

Ну да, это ведь я пытаюсь выбраться из «комнаты».

Но все-таки… что-то меня беспокоит, и очень давно. Но что именно?

— Ладно, пошли!

— П-погоди.

— Что такое? Чего застыл?! У меня терпение не бесконечное!

Что же это за чувство… А, вот оно.

Я наконец понял, в чем дело, и у меня покраснели уши.

— Ну? Что не так, Кадзуки? Ты чего красный весь?

— А, да так просто…

С каких это пор она называет меня «Кадзуки»?

— Просто? Просто что? Эй, ну чего ты краснеешь?..

— П-прости, ничего.

И как так получилось, что Отонаси теперь зовет меня по имени? Ко мне так даже родители не обращаются.

Черт, наверное, я покраснел еще сильнее…

— Ну? Странный ты, конечно, ну да ладно, пойдем уже, — отвернулась Отонаси и зашагала обратно к школе.

— Д-да…

Может, и мне называть Отонаси по-другому? Просто Аей?

Нет, нет и нет!.. Не бывать такому, никогда-никогда-никогда-никогда!

Может, тогда добавить к имени «сан»?.. Нет, странно звучит. Но и Отонаси слишком формально. Нужно, чтобы и на язык ложилось, и не было таким официальным.

— А…

На ум пришло только одно. Да, немного сложно, но я уже обращался так к Отонаси, и мне вполне удавалось звать ее этим именем. И произносилось легко.

— Мария… — пробормотал я.

Отонаси тут же остановилась, обернулась и страшно широко распахнула глаза.

— Ой! П-прости! — невольно извинился я, когда увидел выражение ее лица.

— Чего извиняешься?.. Хотя да, ударил ты исподтишка.

— Не злишься?..

— Было бы из-за чего. Зови как нравится.

— Л-ладно…

Отонаси… нет, Мария слегка улыбнулась.

— И все-таки ты выбрал именно «Мария», ха-ха…

— А, ну… не нравится?

— Да нет, просто снова убеждаюсь…

— Мм… в чем?

Мария в ответ широко улыбнулась:

— В том, что ты, Кадзуки, интересная личность.

Я кое-что искал. Мы вернулись в класс, и я начал рыться в вещах девушки, которой нравлюсь.

Конечно, мне не хотелось это делать, и чувствовал я себя просто отвратительно.

Мария решила, что, раз следующим уроком физкультура, гораздо лучше покопаться в вещах подозреваемой, чем говорить с ней напрямую.

Мысленно я согласился, так что решение того вопроса взял на себя, но на душе все равно было гадко. Причина проста: Мария уже по нескольку раз обшаривала вещи каждого из нас и, раз ничего не нашла, оказалась в тупике. Оно и понятно: до сегодняшнего дня она в принципе не знала моих одноклассников, так что при всем желании не смогла бы заметить тревожных звоночков.

— Ох…

На полях учебников подозреваемой я нашел множество разноцветных и удивительно точных пометок; тетради были исписаны некрупным аккуратным почерком (цветастых пометок и здесь хватало), а в левом углу она нарисовала котенка. И на следующей странице тоже, и на следующей, в одном и том же месте… А, понял, картинки складываются в историю. Если быстро листать страницы, увидишь мультик о котенке, который улетает в космос на ракете, сделанной из банки из-под корма. Я невольно улыбнулся и тут же поймал на себе взгляд Марии.

Вообще, все вещи подозреваемой были совсем девчачьи: тут и там мелькали белый с розовым; айпод был забит японской попсой; кошелька не оказалось, — наверное, взяла с собой.

— О!

А вот и сотовый, весь аккуратно обклеенный какими-то блестяшками. Именно там она хранит все личные данные. Но, как и предполагалось, телефон был запароленным, так что узнать ничего не вышло, хотя от этого мне стало как-то легче…