Пустая

А теперь из-за меня мой сын пускал свою жизнь под откос. Денис пропускал важные тренировки и почти забросил университет. И все чаще моя охрана докладывала мне, что он проводит вечера и ночи в злачных ночных клубах, гуляя на полную катушку. Тренер по хоккею, мой давний знакомый, все чаще жаловался, что он практически не играет, у него пропало желание и стремление, его игра стала похожа на бесполезное катание на льду. Он спрашивал меня, все ли в порядке в семье. А что я мог сказать? Проблема определенно была — во мне. Ни видеть, ни слышать Денис меня не хотел. Если я находил его и пытался поговорить, он попросту меня игнорировал. Смотрел волком с презрением, и бросал, что проживает свою жизнь как хочет и не собирается спрашивать у меня совета. Я теперь не являюсь для него идеалом. Ну что ж, я заслужил. Я совершил ошибку. Но делал все осознано. Я не привык подавлять свои чувства и жить, обманывая себя. Я все же надеялся, что Денис перебесится, переболеет. Кто в его годы не уходил в загулы? Как ни крути, это — тоже опыт, который нужно пройти. Я следил за ним, не давая уйти в полный отрыв, просил тренера поговорить с ним и дать временную поблажку. Это же Денис, мой сын, хоккей — это его мечта и цель в жизни. Он сильный, целеустремленный и у него все получится. Он не погубит свою жизнь из-за то того, что его отец эгоист, который не смог наступить себе на горло и задушить на корню чувства к Виталине.

Вита — та, ради которой я пожертвовал всем самым дорогим, не выходила у меня из головы по сей день. Я следил и за ней. Ну не смог я оставить ее в покое. Да, я устал стучать в закрытую дверь, но забыть не смог, и, наверное, никогда не смогу. Как я, черт побери, сейчас понимаю Дениса и его агонию. Потому что тоже безумно в нее влюблен. Она — просто маленькая девочка или женщина-кошка, а я думаю о ней каждую гребаную минуту в течение месяца. Я знал, что она уехала за город. Мои люди доложили, что она живет в маленьком домике возле леса и озера. Возможно, ей просто нужно было подумать и побыть в одиночестве. Я не спешил к ней. Да и зачем, если она вновь уйдет. Хотя меня разрывало от желания сорваться, приехать к ней, и вновь сделать сотую попытку сблизиться. Но ее стены настолько высоки и крепки, что мне, наверное, никогда их не пробить. Да и нельзя сблизиться с человеком, который не хочет тебе открываться.

Я знал, что утром она вернулась в город, мне доложили. Мои люди не прекращали за ней следить. Я знал, что она вновь купила билет в Европу, и меня целый день разрывало от желания купить билет на тот же рейс и лететь куда угодно, лишь бы с ней, лишь бы вновь получить свою дозу внутреннего удовлетворения и счастья. Чувствовал себя сталкером или параноиком, следящим за девушкой, но ничего не мог с собой поделать. Она улетает, даже не думая обо мне. Наверное, стоит отпустить ее. Кошки должны гулять сами по себе.

Битый час сижу в кабинете и сдерживаю себя от безумного желания бежать к ней. Пытаюсь просматривать бумаги, делать поправки, а сам каждую минуту смотрю на телефон, в ожидании очередного звонка от человека, который сообщит мне, что в данный момент делает моя девочка. Она скорее всего не простит мне, если узнает, что я за ней следил. Но, надеюсь, она этого не узнает. Я уже мысленно ее отпускаю. Как только Виталина поднимется на борт самолета, я прекращу слежку. Я и сам, наверное, сбегу и уеду на другой конец света, пытаясь прийти в себя. И угораздило же меня безнадежно влюбиться в моем возрасте. Я бы мог посмеяться над собой, но было не до смеха. Хотелось пойти по пути Дениса. Напиться и найти ей замену. Подделку, суррогат, выбить клин клином, сделать все что угодно, лишь бы не думать о ней хотя бы какое-то время. Не представлять, рисуя ее образ в голове.

В какой-то момент вместо текстового отчета на мой телефон поступает звонок от парня, который следит за Виталиной. Моментально отвечаю, чувствуя, как сердце ускоряет ритм от какого-то предчувствия.

— Девушка вышла от психолога… — в трубке повисает пауза, заставляющая меня сломать карандаш в руке. — В общем, она выбежала из здания, сняла туфли, отшвырнула их у всех на виду, села в такси и доехала до аэропорта.

— Где она сейчас? В аэропорту?

— Нет, она долго простояла возле касс, а потом побрела в сторону гостиницы. Выглядела она полностью потерянной. И, извините меня, но мне показалось, что она невменяема.

— То есть Виталина выбежала от психолога, сняла туфли и босиком ходила по аэропорту, а ты только сейчас мне об этот сообщаешь?! — Моментально прихожу в бешенство, соскакиваю с места, быстро надеваю пиджак, хватаю ключи от машины и бегу во двор, по пути выслушивая невнятные оправдания парня, который говорит мне, что хотел для начала проследить за ней, понять, что происходит и только потом мне докладывать.

— Я, бл*дь, просил тебя анализировать и что-то понимать?! — кричу в трубку, садясь за руль машины. — Я просто просил следить и докладывать! Что она сейчас делает?!

— Вошла в гостиницу, регистрируется, — четко оповещает меня парень.