Пустенье

Остальные тоже напряженно смотрели на старика, кроме Коврова, который сел в самый угол комнаты и теперь слушал, как барабанит дождь по крыше дома и по стеклам: ему необходимо было переварить все услышанное и попытаться привести полученную информацию в какую-нибудь систему.

– Вы все равно не поймете, даже если я попытаюсь вам это объяснить.

– Что же это, вы думаете, мы такие тупые? – Анна бросала короткие взгляды то на Данилыча, то на Коврова, пытаясь понять, о чем же они могли беседовать несколько часов своего отсутствия.

– Да нет же, дело тут не в вашей тупости или остроте. Просто это невозможно объяснить словами. Это можно сделать, и все. Могу лишь заверить вас, что это было реальное путешествие, а никакие не грибочки и не гипноз.

Филатов всплеснул руками:

– Но ведь проснулись-то мы за несколько километров от города. Это что же получается, что я вел машину обратно в бессознательном состоянии?

Данилыч щелкнул пальцами и закрутил головой, не зная, очевидно, как описать им суть произошедшего с ними.

– Да никуда вы, Виталий, не ехали. Мы были здесь, в доме, и в то же время мы были там, в Барнауле.

– Чушь какая-то, – пробормотал Филатов и отвернулся к окну, рассматривая сплетения дождевой капели на стекле.

– То есть если то, что с нами произошло, не сон, значит, тот человек, или, как вы его назвали – «зедарк», тоже существует реально? – Анна закусила губу, нервно теребя рукой локон своих волос, ниспадающий ей на лицо.

– Да, все, что я вам рассказал, правда, – Данилыч перестал улыбаться, видя, что не только не смягчает этим напряженность момента, но и ставит под сомнение правдивость только что рассказанной им истории о колдунах убийцах. – Зедарки существуют, и более того, вы встречались с одним из них прошедшей ночью.

– От этого всего с ума можно сойти, – Анна растерянно посмотрела на мужа, словно ожидая от него поддержки, но Всеволод внимательно слушал каждое слово Данилыча, будто опасаясь упустить что-то важное. Рассказанная стариком история потрясла его, вероятно, больше всех остальных, конечно, за исключением Максима.

– Теперь вы знаете все или почти все, – Данилыч прищурился и осмотрел пристальным взглядом всех присутствующих, – теперь вы вольны поступать так, как сочтете нужным.

– Что это значит? – хрипло спросил Санаев.

– Это значит, что теперь вы знаете, что очутились здесь случайно, вернее, неслучайно, но теперь зедарк добился своей цели и потребность в вас у него отпала. Ему нужны мы: Ковров и я. Причем я даже в меньшей степени.

– А зачем ему вы? – глаза Анны широко распахнулись, и было видно, что она испытала неуловимое облегчение, когда услышала эти слова.

– Месть, – просто ответил Данилыч, будто на самом деле его это касалось меньше всего. – Он узнал меня, а я узнал его. Теперь он будет мстить мне.

– За что? За то, что вы охраняли от него генерала Коврова?

– И за это тоже. Видите ли, я для него сродни камню преткновения. Раньше я охранял генерала Коврова, сейчас я охраняю его внука. И хотя я уже стал дряхл и ни на что не годен, он испытывает ко мне чувства, которые, наверное, испытывает бес по отношению к экзорцисту, совершающему обряд изгнания нечистого духа. К тому же у него есть и еще одна причина, по которой он будет искать меня с усилиями, не меньшими, чем затрачены им на поиски Коврова.

– Что это за причина?

– Я не хочу говорить об этом.

– Что-то личное? – Анна испытывала «эффект освобожденного заложника», и ее обычная немногословность теперь сменилась на желание узнать как можно больше обо всех обстоятельствах этой старой и запутанной истории.

– Да, можно сказать и так, – Данилыч же, наоборот, помрачнел, будто воспоминание о прошлом отнимало у него силы острить и смеяться.

– А зачем тогда ему Ковров? Ведь у него нет Курмина.

– Да, но зедарк скорее всего не знает об этом. Поэтому он будет продолжать свои поиски, чтобы обнаружить Максима, Курмин и, используя Камень, принести в жертву последнего Камкурта на месте заточения, там, где установлены непроходимые Врата, отделяющие Средний Мир от Нижнего.

– А что это за место?

– Анна, мне кажется, что отсутствие этой информации позволит вам с Всеволодом чувствовать себя гораздо спокойнее в вашей дальнейшей семейной жизни. А вам, Виталий, тоже незачем оставаться здесь и подвергать свою жизнь опасности. Это не ваша битва. Отправляйтесь в Новосибирск и доложите вашему шефу, что вы нашли источник ваших проблем и вам более ничего не угрожает.

Филатов задумчиво посмотрел на Коврова:

– А как же Макс? Данилыч усмехнулся:

– Нам с Максимом еще много нужно сделать. Он останется у меня. Его дальнейшая судьба неизвестна никому. А вам нужно уезжать. Вы будете только лишней обузой для нас, поверьте.

Дождь за окном утих, и Данилыч вышел на веранду, оставив дверь наружу открытой. Через нее в комнату повеяло свежестью и насыщенными запахами мокрой травы и цветов. Все собравшиеся тоже повставали со своих мест и пошли на веранду.