Пустой дом

— Олегыч, ты же мне, как родной, я тебе ерунды не скажу, ты знаешь, и из всего, что я тут услышал, виден главный вывод — лучше об этом дальше не знать! Жизнь наша коротка, и тратить её на ковыряние в дерьме — пустая трата сил. Тебе самому уже далеко не двадцать лет! Произошла страшная, просто жуткая трагедия — больной на голову зверь лишил жизнь тридцати двух ни в чём перед ним не повинных людей. И всё это случилось довольно давно. Пусть оно зарастает быльём и дальше, лучше не надо тревожить чужую боль. Я думаю, вот так.

Тимофей развёл руками:

— Пал Палыч, ну что ж — вот так взять, и бросить всё? Александр Семёнович, вот ты сам скажи, как человек сведущий — возможно что-то ещё сыскать, или всё — дела нет, и разговора нету?

Чащин задумался. Затем протянул руку, взял из вазы, которая стояла прямо перед ним, ещё одну конфету, не глядя развернул, и положил в рот. Пережёвывая, высказал свои соображения:

— Можно ещё поискать какие-нибудь кончики в спецхране, что в промзоне, и вдобавок попробовать пенсионеров найти. Вот они реально подскажут, что это за тайна, покрытая мраком, жить спокойно тебе не даёт.

— А что ещё за спецхран? — с непониманием отозвался Тимофей.

— Да это я так, как говорится сдуру ляпнул. Туда мне не попасть. А тебе лучше и не знать.

— Что, такой весь секретный секрет?

Чащин посмотрел на него:

— Слушай меня внимательно, Тимоха — если ты решишь, что тебе необходимо разбираться в этом деле и дальше, то я тебя на полном серьёзе должен предупредить, что на этом пути обратной дороги нет. И запомни, что тебе Пал Палыч сказал — не трать время на пустое, успокойся.

Тимофей заёрзал на стуле:

— Александр Семёнович, понимаете, как-то тревожно мне, и чувствую, не успокоюсь, пока последнюю дверь не открою. Ну, может быть, что-нибудь ещё можно разузнать, хоть немного ещё. Вам же виднее, вы ведь даже концептуально больше видите, о чём я и подозревать не могу. Просто в силу накопленного опыта — от этого невозможно избавиться. У меня соображения тут новые появились. Но только они, больше ничего придумать не смогу.

Чащин заинтересованно посмотрел на него:

— О чём ты?

Палинский торопливо, сбиваясь в словах, зачастил:

— Ну, вот когда я к Попову для разговора ходил, то шёл через парк, и там столкнулся с бомжом. Совершенно случайно. Угостил его сигаретами, всегда на такой случай держу пачку в кармане, спросил, как его зовут. Он представился — Санёк. Ну и мы с ним поболтали о том, о сём. Он мне и поведал, что в своё время лечился в психушке, и немного поделился впечатлениями, точнее — воспоминаниями. С ним в палате лежали на излечении очень яркие личности — и генерал, и профессор, и даже певец Магомаев. Но это всё так, общераспространённые персонажи, но ещё он говорил, что был там некий больной, который рассказывал о себе — что раньше, до больницы, работал в милиции, но занялся каким-то не совсем правильным делом, и в результате некая Контора посодействовала в его помещении в лечебницу. То есть — упекли его в дурку.

— И почему ты это запомнил, Тимофей? — подал голос Гергиани.

— Да особо и не запомнил, просто сейчас услышал, как Семёныч про спецхран сказал, в голове и всплыло, — и обратившись уже к Чащину, уточняюще спросил, — Александр Семёнович, ты в секретный архив не можешь попасть, потому что там контроль другого ведомства, так?

— Ну да, правильно ты догадался. Спецхран — ведомство Очистки. Ты к чему ведёшь?

— Я к тому, что слишком много совпадающих странностей в этой истории. И эти совпадения как заноза в мозгу, не оставляют сознание в покое. Сами вот посудите — менты при разговоре об этом странном доме советуют не соваться, в городе постоянно поддерживается легенда о живущих там чертях, в разговоре с бомжом возникает история о некоем сотруднике милиции, который пострадал в своё время из-за этого дела, есть совершенно дикая история от бомжа Вити — в которой речь идёт о тройном убийстве, в котором обвиняют совсем постороннего человека. Тоже бомжа. Только клошары — люди нездоровые, физически слабые, и едва ли тот, кого обвинили, смог забить троих человек металлической трубой. Ясно, что это не он. И вдобавок, после того тройного убийства в городе появляется серийный маньяк, который почему-то истребляет именно клошаров, и именно в том районе. Если предположить, что убийство троих бомжей обрезком железной трубы произошло случайно, то серия убийств в дальнейшем происходила уже с предварительной подготовкой, убивали скрытым от посторонних взглядов орудием — стилет внутри трости. Понятно, что маньяк прогуливался по улицам, и выбирал будущих жертв. Делал всё в тихом месте, без свидетелей. По убийству троих бездомных дело в милиции завели, довели до конца, убийцу предали суду. Массовые убийства, которые произошли позже — получили начатые уголовные дела, но остались «висяками». Убийца так и не был найден.

И под всеми этими противоречиями подведена жирная черта — уголовного дела в полиции нет, и нет следов, куда и по какой причине оно «ушло». И что остаётся предположить? Влияние извне, а точнее — сверху? Очистка?