Пустой дом

В который уже раз за сегодня в кабинете повисла тишина. Выждав паузу, Тимофей обратился к Чащину:

— Александр Семёнович, ну чего вы молчите? Вам ведь приходило это в голову? Может такое быть?

Тот с укоризной покачал головой:

— А ты въедливый, Тимоха — упорно настаиваешь на своём. Ладно, выдам тебе тайну — в журнале всё-таки была пометка: «подлежит передаче в спецфонд — литер «СС». То есть дело перенесли в спецхран. Спецфонд. На хрена — непонятно. Ну, убийство. Ну, три трупа. Так ведь и больше было, и ничего — никто в спецфонд не переводил. Но самое главное — нет никакой подписи, и спросить не у кого, для чего и почему так произошло. Скорее всего, было так, как я и предположил — всё решалось «по верхам», поэтому и никаких следов не осталось.

— И что теперь? Так всё и оставить? Может, официально запросить? — расстроенным тоном проговорил Палинский.

— А основания какие? Ты ведь человек с улицы. С какой стати тебе дадут возможность секретный архив посетить? Прямых родственников в деле нет, процедура завершена. Для начала тебя отошьют, а после в зону повышенного внимания попадёшь. У нас шибко любопытных не любят. А оно тебе надо?

— Да я ничего особенного делать не собираюсь, зачем за мной присматривать, — с недоумением ответил Тимофей.

— Тимоха, ты чего, как ребёнок споришь? Взрослый человек, прекрасно представляешь, как всё вокруг устроено. Лучше пока вот что попробуй сделать — найди того бомжа из парка. Если повезёт, поговори с ним. Попробуй узнать, как того пациента звали. Если он действительно в милиции тогда служил, то я по нему данные найду. А там посмотрим, что дальше.

— Хорошо. Попробую. Ладно, Пал Палыч, я побегу. Хотел сегодня ещё в больничку попасть, на приём записаться, — Палинский встал из-за стола, и подошёл поближе к нему, попрощался, затем протянул руку Чащину, — Спасибо за помощь, Семёныч, позвоню.

Сказав это, Палинский вышел из кабинета. Пал Палыч и Чащин некоторое время сидели молча. Гергиани, отхлебнув остывшего чая, с укоризной взглянул на собеседника:

— Ну зачем ты ему про спецархив рассказал?

Чащин покачал головой:

— Палыч, человек если выбирает путь, то не для того, чтобы просто посмотреть вдаль, это ему ничего не даст — он его проходит. Так и Тимоха — внутренне для себя уже всё решил, и его тут не остановишь. Всё одно докопается. Только, если сам будет розыск вести, один, обязательно вляпается в неприятности — опыта и знаний у него нет. Пусть уж лучше так, под надзором будет. Если что — поможем. Вот сейчас пойдёт этого бездомного искать, и скорее всего — не найдёт, вот тогда и будем объяснять про тупик в следующих шагах. Ну или предположим, найдёт он его, а тот не вспомнит ничего — ни имени, ни фамилии. Тут тоже будет тупик. А дело пусть пока у меня полежит. Если что, буду ему говорить про старые связи, и выдавать информацию по мере необходимости, так сказать. Но если захочет до самого конца искать — придётся понемногу помогать. Ты же видишь — он совершенно ничего не помнит.

Поднявшись с кресла, хозяин кабинета подошёл к окну, и уже оттуда добавил:

— Да лучше бы никогда и не вспомнил. Даже не представляю, как справится, если раскопает всё.

— Палыч, чего сейчас говорить — подождём, посмотрим, может, чего и увидим.

*****

Выйдя из «Трёх пескарей», Тимофей огляделся — осень переходила в завершающую стадию — облетевшие деревья стыло просвечивали без листьев, в воздухе стояла влажная, настойчивая прохлада. «Так, теперь в больничку, пока время есть», — поворачиваясь в сторону ближайшей автобусной остановки, решил он. Ехать пришлось недолго — через три остановки Палинский вышел, и обходя лужи, направился к центральному входу городской поликлиники.

Время было уже близко к обеду, очереди не было, и Тимофей, подойдя к регистратору, принялся торопливо объяснять, что ему нужно к кардиологу, так как есть симптомы, и терапевт будет лишним, и хорошо, если бы попасть на приём через неделю, и желательно с утра пораньше, в ответ администратор, не вдаваясь в подробности, сразу предложила:

— Если можете, то сейчас врач минут через десять может вас принять. Пока к кардиологу никто не записывался, вы можете первым попасть. Дать талончик? Следующий приём только через неделю, кардиолог приходящий, работает на основной в травматологии, а к нам сюда только два раза в неделю появляется. Пойдёте?

Недолго думая, Тимофей решил согласиться, — «Чего откладывать, раз уж я здесь?»:

— Да, конечно, давайте. Хороший доктор?

Женщина показательно выставила большой палец:

— Омарыч доктор отличный! Поторопитесь, пока пенсюки не навалились.

Палинский взял талончик с жирно пропечатанным номером «Один», и, поблагодарив администратора, заспешил в двенадцатый кабинет. Приём вёл врач, мужчина примерно его же возраста. На столе доктора Палинский заметил пластиковую табличку синего цвета с его короткими данными: «Кардиолог Аратьян Егия Умарович». Хозяин кабинета, не поднимая головы, ответил на приветствие, торопливо продолжая что-то записывать в лежавший перед ним бланк. Закончив, поднял голову:

— Ну, на что жалуемся?