Пустой гроб

— Ничего не поделаешь, — я при исполнении, служу в муниципальной полиции Парижа.

Мэр завращал глазами.

— Ах вот как! — удивился он. — Полиции здесь вряд ли найдется дело, и все-таки я рад вас видеть. Не желаете ли по стаканчику?

— Нет-нет, — отказался Жюв.

— Слушайте, от рюмочки кальвадоса вреда не будет…

Жюв не стал чваниться.

— Ну что ж, от рюмочки кальвадоса я не откажусь.

Через минуту Жюв и мэр Жозеф были уже лучшими друзьями в мире и поднимали тосты в зале для праздничных собраний, где в тот день были натянуты веревки и сушилось огромное количество белья.

— Так что же все-таки привело вас в наши края? — спросил Жозеф.

Жюв с благоговейным видом потягивал винцо из маленькой рюмки, прищелкивая языком, вдыхая в себя водочный аромат, отчаянно жестикулировал, пытаясь произвести на мэра должное впечатление и выказать себя тонким ценителем кальвадоса.

— Забавная история, — отвечал он, — я приехал в связи с визитом, который был нанесен вам в субботу.

— В субботу? — удивился мэр. — Не видал я никого.

— Ну как же, — настаивал Жюв, — помните — был у вас один господин из Парижа.

Для пущей важности мэр почесал в голове.

— Честное слово нормандца, никого не видал.

Жюв взял на заметку эту прелюбопытную деталь: так, значит, незнакомец, нанявший кучера, солгал, будто приехал повидать мэра; сыщик поспешил сделать вид, что ошибся.

— А ведь и впрямь, — сказал он, — запамятовал я. Это была не суббота, приезжали к вам в понедельник.

— В понедельник было, — закивал мэр, — тут уж ничего не попишешь… Были у нас месье Мариус, приезжали разузнать о сиротке Леманов.

Жюв едва сдержался, чтобы не подпрыгнуть от радости.

Решительно, беседа их становилась интересной.

Таинственный персонаж, чьи следы он отыскивал, в субботу приехал тайком, а в понедельник — в открытую.

С другой стороны, как раз в понедельник Себастьян Перрон послал Мариуса к крестьянам по фамилии Клеман, воспитывавшим маленького Юбера.

Из всего этого следовало — или, во всяком случае, было на то похоже — что Мариус приехал сначала в субботу, а потом в понедельник.

«Ну и ну! — подумал Жюв. — Почему же, черт возьми, Себастьян Перрон не предупредил меня, что он дважды посылал своего закадычного друга Мариуса в Тилли-сюр-Лизьё и что первый раз тот приехал сюда в субботу, еще до того, как узнали о смерти ребенка?»

— Так вот, — сказал Жюв, — я прибыл по тому же самому делу, речь идет о ребенке, из-за него-то я и рискнул обеспокоить вас, господин мэр.

— Да бросьте вы, какое там беспокойство, — запротестовал мэр.

— Мне хотелось бы знать, — продолжал Жюв, — что вы сами обо всем этом думаете. Ребенок-то ведь умер, а?

Мэр снова снял шляпу и с силой поскреб в голове.

— Может, да, а может, и нет, — сказал он.

Жюв не отступал.

— А не утверждают разве, будто он утонул?

— Так оно и есть, — согласился сэр, — утверждают Это Клеманы так говорят, будто бы он случайно взял да и утонул.

— Хитрецы они, эти Клеманы, — с готовностью отозвался Жюв.

— Да уж, таких поискать, — согласился с ним мэр.

Он многозначительно захихикал, приоткрывая тайные свои мыслишки. Жюв понял, что напал на след.

— Хитрецы-то они хитрецы, — повторил он, — а не подумали, что ведь в здешних краях ни одной лужи не сыщешь и парнишке утонуть негде.

Жюв и в глаза не видел окрестностей Тилли-сюр-Лизьё и говорил наобум, но мэр подтвердил его слова.

— Вот именно, что не сыщешь, — выдавил из себя он, побагровев от душившего его смеха. — Где они, те лужи? Схитрить хотели, Клеманы-то, а об этом и не подумали.

Неожиданно Жозеф вновь напустил на себя серьезный вид.

— Послушайте-ка, — забеспокоился он, — а вам-то что за дело до всех этих историй? Явились тут, болтаем, болтаем, а что вам надобно — никак в толк не возьму.

Жюв равнодушно пожал плечами.

— Мне-то — бросил он. — Да как сказать… Я составляю рапорт. Что до этих Клеманов, я их и не видал никогда… Раз они утверждают, что ребенок утонул, так и доложу — ребенок утонул.

Жюв говорил так беспечно, что мэр успокоился.

— Ясное дело, — сказал он. Но тотчас добавил. — Главное, так это чтобы никому не нагорело. Клеманы доводятся мне кузенами… Мальчишка исчез, но они-то тут ни при чем, все должно быть шито-крыто… Здесь я сам все улажу… А вы, сударь распрекрасный, уладите дело в Париже, договорились?.. Еще по рюмочке кальвадоса, не откажитесь? — предложил мэр.

Не моргнув глазом, Жюв согласился:

— Назвался груздем — полезай в кузов.

— Что верно, то верно, — закивал мэр.

Мужчины снова чокнулись, и Жюв, словно невзначай, сказал:

— Да какие там неприятности!.. Только вот, сдается мне, что тело-то так и не нашли?

Мэр недовольно поморщился.

— Да, черт возьми, в этом-то вся и загвоздка, что тут придумаешь? Может, скажите в Париже, что его растерзали лисицы — их тут пруд пруди.

Жюв в раздумье покачал головой.

— Лисицы? — недоверчиво сказал он. — Вряд ли в это поверят.

Мэр скорчил гримасу.

— Сказать, может, что труп в колодце?

— Гм! — хмыкнул Жюв.

— Или в печи для обжига известняка?

Последнее предложение Жюв счет наиболее приемлемым.