Пустой мир. Сестры (СИ)

— Это детокс, — объяснил охранник, присаживаясь рядом, — как раз для таких случаев. Тяжело все время носить герметизированное снаряжение да дышать фильтрованным воздухом. Он нейтрализует большую часть местной гадости, и пару часов после приема можно дышать более-менее свободно. Например, через легкий респиратор, — он щелкнул себя по трубке фильтра, уходящей за спину, — хотя бы шлем можно снять и посмотреть на костер своими глазами. Поверь, оно того стоит…

— Может быть, и стоит, — пожала плечами Рейвен, оглянувшись в поисках своей напарницы, но та успела куда-то деться, нигде не было видно даже ее сигнального маячка. Девушка кивнула и щелкнула креплениями шлема, зашипевшего при разгерметизации.

Рейвен через несколько секунд пожалела о поспешности, с которой сняла шлем. Местный воздух, тут же попавший в легкие, влажный и нефильтрованный показался жестким и будто тяжелым, сразу же вызвав раздражение в горле и приступ удушливого кашля. Сквозь навернувшиеся на глаза слезы девушка увидела таблетку на раскрытой ладони охранника, схватила и быстро закинула в рот. Почти сразу же он протянул ей флягу с влагоудерживающим гелем, и Рейвен, приложившись к фляге, почувствовала себя легче. Растворившаяся таблетка, словно кремом, смазала раздраженные участки, снимая приступ удушья и ощущение, будто с каждым новым вздохом кто-то пытается протолкнуть в легкие металлический ершик. Активные вещества приступили к работе, не давая испарениям Болот добраться собственно до самих дыхательных путей, связывая, разрушая и делая уже совершенно безвредными.

— Конечно, эффект не постоянный, — мужчина сделал жест, означавший не стоит благодарности, когда Рейвен, отдышавшись, кивнула, — но пара часов без шлема в этих местах уже настоящий подарок. Да и костер сегодня хорошо горит, грех на него не полюбоваться без всяких визоров.

И снова он был прав, языки пламени высотой более метра, поднимавшиеся с обложенного камнями кострища, в темноте Болот сверкали бликами самых разных оттенков, от оранжевых и ярко красных до изумрудных и фиолетовых из-за газовых примесей в атмосфере. Громко щелкая и треща раскалывающими из-за жара кусками бетона, костер время от времени плевался яркими искрами, отлетавшими в сторону собравшихся вокруг огня людей, но те даже не обращали на это внимания, поскольку их снаряжение не боялось пары случайно попавших искр. Огонь шипел и посвистывал, снопы искры поднимались все выше и выше, следуя за тепловым столбом от костра, и таяли уже где-то наверху, исчерпав свой крошечный запал.

— Тебя хоть как звать? — поинтересовался охранник, пока Рейвен, тоже последовав его примеру, натягивала на лицо легкий респиратор. Это была вынужденная мера предосторожности, в этих гиблых местах нередсказуемый резко поднявшийся ветер мог принести с собой как еще чистый воздух с окраин Топей, так и тяжелые ядовитые туманы откуда-нибудь из глубин Болот, от которых не спасут даже несколько принятых таблеток с антитоксинами.

— Рейвен, — представилась девушка, не отрываясь глядя на костер. Открытое пламя она прежде видела, начиная от огненных столбов, выбрасываемых заводскими трубами в городе, и кончая слабыми языками безвредного пламени электрокаминов, где огонь всего лишь красиво изображенная иллюзия. Большинство городских жителей, выросших в плотно застроенных городских кварталах, с узкими коридорами и переходами, которым всю жизнь предстояло прожить в таких жилых модулях, так ни разу не увидев над головой настоящего черного неба, похожего на бездонную пропасть, боялось огня.

Это чувство было вполне оправданно и понятно, когда все вокруг сбивается настолько плотно, что свободное пространство становится непозволительной роскошью, даже случайно появившегося огонька бывает достаточно, чтобы возник стихийный неконтролируемый пожар. В модулях, где почти все состоит из пластика и синтетических материалов, огонь разрастается мгновенно, с ревом пожирая все вокруг, распространяясь настолько быстро, что люди просто не успевают сбежать, и превращает целые кварталы в выгоревшие до угольков пепелища, где остаются только закопченные остовы арматуры и композитных стен. Несоблюдение пожарной безопасности в Тарратосе была чуть ли не одной из самых важных и тяжелых статей в уголовном кодексе города, и карали за это жестко и без всякой пощады. Бояться огня приучали с самого раннего детства, и у многих, порой даже никогда не видевших настоящего, а не голограммного пламени, возникали начальные стадии пирофобии.

А здесь пламя горело совершенно свободно, от чего где-то в глубине души Рейвен слышался тревожный голосок, пытавшийся докричаться до нее о неправильности происходящего. Однако сейчас вокруг не было городских стен, над головой не висели потолки с искусственным освещением, и Рейвен успокаивалась, глядя на безумный пляс огней, сейчас казавшихся не враждебным, а, наоборот, каким-то домашним и безопасным. И именно там, где свет заканчивался и снова подбиралась тьма, начинались настоящие угрозы, ждущие своего часа и не прощающие никаких ошибок.