Пустошь, что зовется миром

ПРОСМОТР ЗАПИСИ ИНЦИДЕНТА – ЯДЕРНАЯ КАССЕТНАЯ БОМБА ПОРАЖАЕТ (НАЗЕМНУЮ ЦЕЛЬ) (ЧИСЛО?) (должно содержать ФЛОТ)

Зафиксированы три случая применения кораблем Флота кассетной ядерной бомбы на одной из планетарных систем после изобретения этой технологии. Ни один из этих случаев не имел места в течение последних четырех сотен лет, хотя в обществе происходит дискуссия о целесообразности применения бомбы в системе Накхар два индикта назад; эта дискуссия выявила общее мнение о неприемлемости таких действий…

//доступ// ИНФОРМАЦИЯ, база данных ограниченного доступа запрос осуществлен 96.1.1.-19А капитаном Флота Шестнадцать Мунрайз с персональной облачной привязки и защищенного соединения на корабле «Параболическая компрессия»

РАБОТА МЕТРОПОЛИТЕНА В СОКРОВЕННОЙ ОБЛАСТИ ПОЛНОСТЬЮ ПРИОСТАНОВЛЕНА ДО ДАЛЬНЕЙШЕГО СООБЩЕНИЯ, КОТОРОЕ БУДЕТ СДЕЛАНО ПОСЛЕ ПРОВЕДЕННОГО МИНИСТЕРСТВОМ НАУКИ РАССЛЕДОВАНИЯ. СООБЩЕНИЕ ПОВТОРЯЕТСЯ. ВОЗМОЖНЫ ЗАДЕРЖКИ. ПОЛЬЗУЙТЕСЬ АЛЬТЕРНАТИВНЫМИ ВИДАМИ ТРАНСПОРТА. РАБОТА МЕТРОПОЛИТЕНА В СОКРОВЕННОЙ ОБЛАСТИ ПОЛНОСТЬЮ ПРИОСТАНОВЛЕНА…

Объявление общественной службы, широкое вещание на Жемчужине Мира, 96.1.1-19А

Снова песок и жара, Пелоа-2 сомкнулась вокруг нее, как смирительная рубаха. Восемнадцать прошедших часов не затуманили солнца, эта планета вращалась медленно. За восемнадцать часов сгустился запах трупного разложения. Махит предполагала, что так оно и будет, и теперь чуть не задыхалась. Тело забыло боль. Это было одним из первых правил, которым научил ее психотерапевт, специализирующийся на имаго-интеграциях на Лселе; она тогда была еще слишком маленькой, чтобы задумываться, каково это – стать звеном в длинной цепочке имаго-памяти. Тело забывает боль, но оно также записывает в себя закономерности: эндокринную реакцию и химические триггеры, биологическую обратную связь, которая и устанавливает эти закономерности. Это и есть память: непрерывность в сочетании с эндокринной реакцией.

Снова запах трупного разложения и удушающая жара: повторяющийся опыт. Махит чувствовала приближающуюся рвоту. Она подумала: «Искандр, ты когда-нибудь бывал на скотобойне?»

И получила ответ:

<Нет. До тебя не бывал>.

Значит, это было новым, привнесенным ею в их имаго-линию. Махит не могла понять, как к этому относиться.

Возвращение на плато-платформу отличалось от их прихода туда в прошлый раз. Она все еще боялась инородцев, с которыми они вели переговоры, все еще пребывала в ужасе, чтобы четко отдавать себе отчет о происходящем даже внутри собственного мозга, раз больше негде. Но она пела им один раз и могла спеть снова. А вот состав их маленькой экспедиции изменился: те же четыре солдата сопровождения с шокерами, тот же тент, изготовленный из самого прекрасного тейкскалаанского шелка, какой Махит только могла себе представить, но с пополнением в виде Двадцать Цикады. Адъютант яотлека имел довольно агрессивный вид с его крохотным контейнером, содержащим смертельно опасный грибок, и с его вопросами, задать которые уже было делом Махит. Задать на языке, который не был языком, на планете, раскаленной настолько, что она боялась потерять сознание.