Пустошь, что зовется миром

Ужасная идея. Какое животное не возвращается после долгой охоты в надежде получить объедки? Но ты не хочешь слушать красочную тейкскалаанскую риторику, да? Ты хочешь что-нибудь конкретное. Как насчет этого: каждый офицер Флота, с которым я встречался, вполне способен набраться достаточной алчности, чтобы сделать небольшой крюк и завоевать Станцию, если его одолеет скука или появится возможность сделать это легально. К черту все это, дай мне поработать еще один год. Ты получишь свою драгоценную изоляцию.

* Из письма посла Искандра Агавна Дарцу Тарацу, Советнику по шахтерам, получено на станции Лсел 101.2.11-6Д (Тейкскалаанское летоисчисление)

Восемь Антидот вошел в Военное министерство через парадную дверь так, словно его тут ждали. Словно он получил право находиться здесь – а он догадывался, что такое право все же получил. Три Азимут сказала ему прийти, а Ее Великолепие посреди ночи вручила ему странное подтверждение дозволения в виде наконечника копья. Наконечник и приказ: «Узнай, собирается ли Три Азимут выиграть эту войну». Он все еще ощупывал эти слова, словно пустое место во рту, откуда недавно выпал молочный зуб, а новый еще не появился. Что бы это ни значило, он получил двойное разрешение войти через парадную дверь, а не через туннели. Он спрятал наконечник в ящике, где держал рубашки: яркая тяжелая тайна легла среди серого, золотистого и красного цветов.

Одиннадцать Лавр ждал его внутри. Восемь Антидот тут же вспомнил, что он даже не прикоснулся к домашнему заданию, и подумал, есть ли у него время развернуться и сделать вид, что он оказался здесь случайно. Времени у него не было, и в любом случае бегство – это детский поступок, а потому он решил отказаться от этой мысли.

– Здравствуйте, заместитель министра, – сказал он и слегка наклонился над кончиками пальцев, словно приветствовал ровню. Ему показалось, что он делает что-то нехорошее, неправильное и выдающееся, исходя из допущения, что ему необязательно низко кланяться третьему заместителю министра войны, его наставнику, человеку, который старше его на пятьдесят лет минимум.

– Эликсир, – сказал Одиннадцать Лавр теплым, довольным голосом. Выпрямившись, Восемь Антидот почувствовал, как его щеки заливает румянец. Он ненавидел, когда вел себя с такой очевидностью. – Я думаю, вам понравится этот день, – продолжал заместитель министра. – Мы только что получили некоторые разведсведения от Двадцать четвертого легиона, и министр войны считает, что вы, мой юный друг, должны увидеть, как аналитики будут работать с ними.

– Мне бы очень этого хотелось, – сказал Восемь Антидот, пытаясь вспомнить, кто командует Двадцать четвертым легионом. Не яотлек Девять Гибискус – в Каураане был Десятый, именно Десятый был опасно лояльным легионом, – а другая женщина с астрономическим значением существительной части ее имени. Он когда-то давно провел одну операцию с Двадцать четвертым, делая домашнее задание, это случилось в самом начале занятий с ним Одиннадцать Лавра. Но он знал, что Двадцать четвертый – один из легионов яотлека Девять Гибискус общим числом шесть, действующих на линии фронта.

– Не из Десятого? – спросил он, следуя за Одиннадцать Лавром по лабиринтам Военного министерства. – Интересно.

– Хорошее наблюдение, Эликсир, – сказал Одиннадцать Лавр. – Нет, наши разведсведения поступают прямо от капитана Флота Шестнадцать Мунрайз по реле быстрого действия через гиперврата. Настолько для министерства важно получать эту информацию моментально. Мне самому крайне интересно, что она хочет показать нам на сей раз.

«Шестнадцать Мунрайз». Восемь Антидот должен запомнить это имя, по крайней мере он теперь понял, о какой астрономической его части может идти речь[11]. Запомнить имя будет гораздо легче, когда она перестала быть набором голограмм на стратегическом столе, а превратилась в капитана Флота, который в обход своего яотлека и даже вопреки его приказу отправил разведсведения министерству в Городе.