Пустошь (СИ)

Просто живёшь. Просто умираешь. Бессмысленный круговорот.

Саске догадывался, что кому-то и нравится всё это. Кто-то видит смысл даже в глупых ток-шоу по телевизору в прайм-тайм. Очевидно, для кого-то и жизнь - неплохой фильм, который длится не два часа, а довольно много лет.

Только вот он никак не мог отделаться от чувства, что сценарий к его жизни писал какой-то умственно отсталый человек, а художник по декорациям был дальтоником. Внутри сидело что-то непонятное. Оно верило, будто бы после конца этой жизни будет другая, которую можно будет прожить по-настоящему. Которая окажется той самой…правильной, нужной, заполненной смыслом. А эта жизнь, которая сейчас серым пеплом неспешно утекает сквозь пальцы, была всего лишь разминкой, демо-версией следующей…

- Мы пришли, чтобы умереть, - выдохнул брюнет. - И мы ждём смерти.

Мужчина, кажется, уже смирившись с тем, что ему не ответят, встрепенулся и перевёл взгляд на Учиху.

- И…хотя бы в этом наши ожидания оправдаются, - усмехнулся парень. - Умрём. Каждый. Без исключения.

Поднявшись, Саске убрал руки в карманы простых больничных штанов и побрёл в сторону клиники.

Отчего-то теперь душило и на улице…

***

Оказаться одному во всё ещё спящем здании было как-то неправильно, как-то тревожно. Учиха так и не смог толком выспаться, то и дело просыпаясь от чьих-то громких шагов в коридоре, от приглушённых стенами голосов. Просыпаясь, не видел ничего перед собой, кроме серой пелены предрассветного марева. А в коридоре было тихо и пусто.

Пусто, как и в голове, как и за рёбрами.

Он знал, что Итачи всё-таки оставил телефон в прикроватной тумбочке. Знал, что всегда может набрать врезавшийся в череп номер, услышать голос.

Но зачем?

Они попрощались.

На этом точка.

Конец.

Саске прикрыл глаза, ложась на спину и глубоко выдыхая. Нет, всё это никогда не кончится. Это не сценарист был идиотом, а актёров подобрали не тех…

Дверь тихо скрипнула, и Учиха недовольно поморщился, переворачиваясь на бок, чтобы не видеть пластикового, совершенного лица медсестры с этой приклеенной сочувственной улыбкой. А за ней ничего - пустота.

Рука, опустившаяся на плечо, заставила нахмуриться. Что им ещё надо?

Резко повернувшись, Саске хотел было отмахнуться от надоедливой медсестры, но взгляд зацепился за смеющиеся голубые глаза, за взъерошенные светлые волосы и ту самую ненормальную улыбку, которая могла больше подходить ребёнку, чья пакость удалась, а не взрослому парню.

- Узумаки? - прищурился брюнет, приподнимаясь на локтях. - Какого чёр…

Договорить ему не дали порывисто прижавшиеся к его губам губы. Они были горячими, быстрыми, жадными. Пальцы сжимали тонкую больничную одежду, впиваясь в холодные плечи. Учиха сначала застыл, не веря своему сознанию, не веря своему телу, а потом осторожно коснулся тёплой щеки, чувствуя пальцами шероховатости шрамов.

Наруто был настоящим.

Блондин, привалившись к узкой кровати одним коленом, никак не мог оторваться от пропахшего лекарствами Саске. Он вдыхал его жадно, будто бы воздух раньше перекрывали стянувшем шею жгутом, он цеплялся так отчаянно, будто бы боялся, что Учиха вот-вот оттолкнёт его.

- Почему? - хрипло выдохнул Саске, отстраняясь и заглядывая в глаза напротив. Всё те же лучики ярко светились небесным, будто бы вновь набрались краски. Будто бы Наруто вновь был живым…

- Потому что так правильно, - сказал в губы Узумаки. - По-другому никак…

Горячий лоб стукнулся о прохладный, и сердце болезненно сжалось. Только вот чьё из сердец?

Наруто внезапно отстранился, бросая на кровать тот самый чёрный рюкзак, здорово потрёпанный временем.

- Одевайся. У нас мало времени.

***

- А потом они сказали, что отдадут меня в закрытое училище, - выпалил блондин, поправляя ветровку и улыбаясь во все зубы. Почему-то сейчас слова отца казались смешными, почти нелепыми…

Саске молча кивнул, поводя плечами. Они ехали в автобусе, который шёл как раз до города от какой-то богом забытой остановки посреди леса. И им очень повезло наткнуться на него, иначе добираться до цивилизации пришлось бы пешком.

И люди в этом автобусе слишком пристально смотрели на двух парней, которые чем-то слишком выделялись среди остальных пассажиров.

- Представляешь? - спросил Наруто, дёргая его за рукав кожанки, которую удалось выпросить у Орочимару вместе с рубашкой и джинсами. И пусть всё это было несколько велико для Учихи, но в больничном брюнет смотрелся ещё хуже.

Наруто не хотел отдавать себе отчёт в том, что все те тонкие казённые одежды живо превращали Саске в укутанного саваном истлевшего трупа. И видеть его таким, болезненно бледным, тонким, с чёрными кругами под поблёкшими глазами, было просто невыносимо. Пусть лучше злится и раздражается из-за его, Наруто, повышенной болтливости.

- Я бы оттуда всё равно сбежал, - тихо добавил Узумаки, переводя взгляд на уставившегося в окно брюнета.

Тот, казалось, его вовсе не слушал, погрузившись в какие-то свои мысли. Хотелось поддеть его, вытащить из вновь захлопнувшейся раковины, но Наруто чувствовал, что Учиха сейчас слишком далеко.