Пустошь (СИ)

– А? Учиха? Я тебя не слышу почти, – перекрикивая шум музыки, проговорил Узумаки. – Сейчас я выйду…

Наруто протолкался к выходу, едва не роняя сотовый на пол и не падая следом. Алкоголь оказался слишком сильным или же Узумаки был слишком слабым.

Наконец, дверь склада захлопнулась за ним, и музыка зазвучала тише и глуше.

– Саске? Алло?

– Наруто…

– Ну чего?! – произнёс Узумаки, ёжась от вечернего холода.

– Красный контейнер… у обрыва… иди сюда или я…

Звонок оборвался, кажется, телефон упал.

– Эй! Учиха!

Наруто удивлённо уставился на мерцающий экран мобильника и пожал плечами. Странный звонок, но делать было нечего: возвращаться в клуб особо не хотелось, а Саске явно требовал его присутствия.

Красный контейнер у обрыва…

Ещё б знать, какой из них красный: в наступивших сумерках было почти не видно…

***

Учиха замер, сжимая отключившийся мобильник. Он так и не успел зарядиться до конца.

Где-то там, на грани сознания, было знание: Наруто должен прийти. А здесь и сейчас рядом была Карин, которая лишь всхлипывала…

Саске молил Небо, чтобы она замолчала. Один лишь звук её голоса возвращал желание стереть девушку с лица земли.

Чужое жадное желание.

***

– Красный контейнер…

Узумаки нахмурился. Таких красных железных ящиков тут было полно, но, похоже, он завидел знакомую машину Карин.

Странно… что ей тут делать?

– Саске? – позвал Наруто, подходя ближе.

И застыл.

Он увидел связанную девушку и сидящего у стены Учиху.

– Что за херня? – выпалил Узумаки.

– Развяжи её, – безжизненным голосом потребовал Саске, не поднимая головы.

– Учиха… что тут происходит?

Наруто двинулся в сторону оживившийся при его появлении Карин.

– Ты будешь молчать, – коротко бросил Саске.

– Кто? – недоумевающе спросил Узумаки, но девушка торопливо закивала.

– Иначе я приду. Опять.

Наруто с трудом развязал её руки, отклеил скотч с лица, и Карин тут же выбежала из контейнера. Послышался рёв мотора и визг.

– Уехала, – непонятно зачем заметил Узумаки, опускаясь рядом с парнем.

– Я хотел её убить, – безжизненно выдохнул Учиха.

Наруто внутренне похолодел:

– Ну… не убил же…

– Почему ты не орёшь на меня, не грозишься заявить? – повернулся к нему Саске.

В темноте Узумаки не видел его лица, но, наверное, это было к лучшему. Наруто хотел было сказать, что это пустяк, но это не было пустяком. Это было бы убийство, если бы он не пришёл…

– Я схожу с ума, – тихо признался Учиха.

– Не сойдёшь.

В ответ лишь скептический смешок.

– Надо сваливать отсюда, – вдохнул Узумаки, поднимаясь и протягивая руку Саске.

Учиха удивлённо посмотрел на неё, но всё же вцепился, не без труда поднимаясь и задерживаясь рядом с Наруто на долю секунды. Лишь чтобы понять – где он? На стороне живых или же его вновь затягивает в мутный мир Белокожей…

– Пойдём.

Узумаки хлопнул парня по плечу, пытаясь взбодрить. Хотя сам прибывал в лёгком оцепенении от признания Саске.

– Я хочу напиться, – признался Наруто, когда они вышли из злосчастного контейнера.

– Но мне же вредно, – нашёл в себе силы ехидно заметить Учиха и только сейчас понял, что до сих пор сжимает ладонь Узумаки в своей. Так было теплее, но Саске поспешно разжал руку и засунул её в карман.

– Я же сказал: «Я хочу». А не ты.

========== Сделка. Глава 1. Novocain. ==========

«…So give me novacaine…»

Green Day – Give me novacaine.

«…Дай мне обезболивающее…»

Джиробо был не в духе.

День не задался с утра: то в институте привязались из-за прогулов, то мать позвонила, которой сообщили о его «подвигах» из деканата, а теперь ещё и деньги кончились.

– Надо было тупо пива купить и сухарей, – буркнул он идущему рядом смуглому парню, что неторопливо потягивал что-то из тёмной бутылки.

– Угу, – мрачно отозвался Кидомару. – Здесь не пойло, а газировка одна. И девки какие-то…

– Говорил, надо было на Лысину пойти… а ты всё: клуб да клуб, – пробасил Джиробо, с завистью косясь на бутылку товарища. Свою он осушил минут десять назад, разбив затем о стену какого-то строения.

– Эй… гля.

Они остановились, смотря, как двое людей, держась за руки, выходят из контейнера.

– Это кто? – буркнул Джиробо, щурясь и вглядываясь в тёмные силуэты.

В сумерках видно было плохо, но вскоре незнакомцы вышли на тусклый желтоватый свет фонаря, и толстяк довольно крякнул:

– Ты гля! Учиха с Узумаки.

– Учиха… это тот, что тебя толстяком назвал? – хохотнул Кидомару. – Чего это они тут шкерятся?

Джиробо кивнул, сжимая кулаки. Забытая было обида вновь ударила в голову, заставляя скрипеть зубами и буравить взглядом ненавистный худощавый силуэт.

Он не любил Учиху.

Просто не любил.

– Слышь, а чо они за руки держатся? – прошипел Кидомару, толкая Джиробо в плечо.

Толстяк нахмурил лоб, складывая все составляющие головоломки. Было трудно. Он никогда не был великим мыслителем, а алкоголь сделал своё дело: затупляя то, что затупить ещё больше было практически невозможно.

– Да педики, – фыркнул тот, делая вывод, который его пьяный и не очень сообразительный мозг расценил, как удовлетворяющий всем критериям.