Пустота снаружи

При дальнейшем продвижении рисунок на стенах менялся, становился более округлым, объемным, богатым, появились фрески, а размеры залов намекали на склонность зодчего к гигантомании. Первые за тысячи лет посетители Атлантиды выходили из рабочих в разукрашенные парадные помещения. Один раз они приостановились и долго разглядывали две статуи — обнаженных мужчину и женщину высотой под тридцать метров, оба являли собой примеры анатомического совершенства, держались за руки и гордо смотрели куда-то вперед и чуть вверх, «в светлое будущее».

— А здоровенный у него шишак.

— Кузя.

— Не, ну ты посмотри! Это человек или конь?

— Они звали себя Первыми людьми. Или атланами. Мы запомнили их как атлантов.

— Как он ходил-то, мне интересно? Думаю, штаны у них были не в моде, скорее уж тоги какие-нибудь.

— Так, блэт, Фомичев, обязательно портить момент?

— Мне за человечество обидно! Предки щеголяли такими вот булавами, а потомки вынуждены обходиться рудиментарными би́бами! Мельчает человек, истинно говорят!

— Строго говоря, они нам не предки. Биоинженеры, выращивавшие себе подобных для эксплуатации.

— То есть, — задумался хомяк, — это они нас по образу и подобию своему?

— И нас, и многих других. Направленная эволюция. Если иметь определенные знания и много времени, вырастить можно кого угодно, а человек — это, грубо говоря, штука довольно незамысловатая. Разумеется, знак равенства между нашим предками и их создателями не подразумевался вообще никогда. И в мирной жизни они носили что-то вроде тог.

— Я так и знал!

Тронный зал деспота Земли был круглым и огромным, как «Зенит-Арена». Только строили его явно те, чьи жизни зависели от качества работы, ибо спустя тысячи лет, проведенных на дне, под водой, он сохранил изрядную часть своей красоты. В центре высился трон из электрума, высоченный, сверкающий, словно вчера отполированный. Пол, стены и потолок покрывали фрески такого размера, что даже из середины помещения можно было разглядеть каждый штрих, каждую фигуру, надпись, эмоцию. Славная история человечества изображалась там.

Опущенный на сиденье Кузьма деловито покрутился вокруг своей оси, пока не почувствовал себя комфортно.

— У них брови, как у эльфов из «Варкрафта», не находишь?

— Забавное совпадение. Ну как тебе на троне деспота? Чувствуешь силу? Власть? Величие… Кузя, это еще что такое?

— Хомячьи катышки, — неохотно ответил Фомичев, отодвигаясь от дела кишечника своего, — приперло.

— Ты навалил на трон Земли.

— Считай это проявлением ненависти к классу угнетателей-эксплуататоров.

— Сказал монархист.

— Мертвый монархист. Давай, ищи адреса — и уходим отсюда. У меня при мысли о том, сколько воды сейчас над нами, живот крутит.

— Я и так уже знаю, где они. Адреса находятся в рабочей части дворца, мы пришли оттуда.

— То есть мы просто так тут гуляли два часа?

— Нет. Я хотел показать тебе трон Земли. А ты на него навалил.

Фрагмент 7 Голод о миллионах желудков

Вот уже несколько дней Каос вышагивал по безжизненной каменистой пустыне, дыша безжизненным воздухом и подставляя серое лицо вполне нормальному солнцу. Хоть что-то было хорошо в этом мире: солнца они сожрать не могли.

Ни одного животного, ни одного растения, ни одного микроорганизма. Некогда довольно нормальный мир ныне являлся куском мертвого камня. Почти. Уже третий подряд. На этот раз, Каос знал, он их настиг.

Первым явным доказательством его правоты стало движение невдалеке. Через вершину скальной гряды перевалилась туша, похожая на красную сколопендру о тысяче ног, чей панцирь изобиловал лезвиями, шипами и раструбами биопушек. Будучи размером с поезд, она гибко извивалась, спускаясь вниз и направляясь к мироходцу. Тот достал из кобуры револьвер и выстрелил. Расцветший огненный цветок разнес твари голову. Прекрасный способ сообщить хозяевам, что гость уже проник в дом и не прочь покопаться в холодильнике.

Вскоре после первой встречи голый мир ожил, тяжелые бронированные особи являлись парами, тройками, открывая огонь на подходе, а когда они погибали, вперед вырывались юркие мелкие солдаты о четырех членистых ногах. Хитин, кость, когти, жвала и клыки, кислотные плевки, ядовитые иглы, ультразвуковые удары. Каос Магн неплохо повеселился, пока уничтожал небольшую армию, сминая все это в один ком хлюпающей биомассы.

— Может, довольно, генерал? — спросил он у одного из покалеченных чудовищ-солдат, которое пыталось ползти в его сторону. — Я пришел не воевать, а вести дипломатические переговоры. Ты ведь еще помнишь, что это?

Из пасти солдата понеслись шуршащие звуки, похожие на помехи радиоприемника. Магн терпеливо ждал, памятуя о том, что алые архмеры быстро соображают только в боевой обстановке, тогда как в промежутках между битвами дико тупят.

— Мы знаем, кто ты, — было сказано наконец.

Серый мироходец кивнул.

— Мы сразимся с тобой.

— Тише, тише, генерал. Зачем зря переводить биомассу?

— Мы неисчерпаемы.