Пустоцвет

Гоша покрепче прижал жену к себе и принялся успокаивающе поглаживать ее по плечу.

— Я думала, что с ума сойду. Как? Почему? За что? Он говорил мне ужасные вещи. Не нашла ничего лучше, как просто уйти, собрав немного вещей на первое время. Поехала к Маринке, они отправили Веронику к бабушке, а сами с друзьями завалились на дачу на все праздники. Звали и меня, но я отказалась — не до веселья мне. В общем, оставшись одна, тридцать первого я выпила. Потом еще. А потом позвонил Сомов и заявил, что сейчас приедет. Я испугалась. Себя испугалась, что прощу, что поеду назад и стану каким-то придатком, окончательно перестану себя уважать. И меня осенило — праздник же! Столько людей, фейерверки, ёлки! Надо туда, на улицу, там меня Дима не найдет! Дура, конечно, но в тот момент мне казалось, что это отличная идея. Оделась и вышла, но не осталась в Маринкином дворе, меня понесло куда-то дальше. Сейчас уже и не вспомню, где была — присоединилась к какой-то компании, мы пели песни, плясали и пускали петарды. Потом была еще компания — пили шампанское, орали «В лесу родилась ёлочка» и веселились.

А потом я решила, что пора домой, только не сразу сориентировалась на улице, в какую сторону идти. И меня сбила машина. Или я её сбила? Точно не помню. Очнулась я в какой-то квартире, в кровати с незнакомым мужчиной. Мне так стыдно! — Маша закрыла лицо руками и заплакала. — Подожди, ничего не говори! Я ничего не помню! Совсем! Но тот мужчина был обнаженный — одеяло сдвинулось, и я увидела. А я… тоже была… без всего. Очень испугалась и сбежала, пока мужчина спал. Был ли у нас секс, я не смогла вспомнить, как ни старалась. То есть, из памяти выпал отрезок времени от столкновения с машиной до пробуждения. По моим ощущениям, мы не переспали, но утверждать это стопроцентно я не могу. Вот и получается, что я была с двумя мужчинами почти в одно время, разница в три дня, поэтому не знаю, кто из них отец моего ребенка.

— Уже говорил, что для меня это неважно, это моя дочка, — глухо, потому что говорил в её волосы, ответил Егор.

— Это ещё не всё, — вздохнула Маша. — Я ходила к тому дому, хотела узнать, кто владелец той квартиры, не наркоман ли он — ради дочери. И узнала…

Женщина снова стиснула руки, набираясь храбрости для признания.

— Что это был Юрка, — договорил за нее Гоша.

— Что? — Машу подбросило. — Но — откуда??

— Я узнал тебя сразу, как только увидел у Надежды Львовны. Еще в тот, первый раз, помнишь? Прости, что молчал… Это я сбил тебя на машине новогодней ночью, и поскольку ты сразу отключилась, не решился оставить на улице, отвез к Юрке в квартиру вместе с ним самим. Он в ту ночь напился, как сапожник, оплакивая расставание с девушкой, и ни на что способен не был. Я разнес вас по комнатам, ни один даже не пошевелился. И уехал праздновать дальше. Вернулся ближе к обеду и обнаружил в квартире одного голого Юрку, причем, в той комнате, куда положил тебя. А потом была встреча у Надежды Львовны. Я думал, что сплю. Но ты меня не узнала, а потом не узнала и брата, поэтому я решил не смущать и ничего не рассказывать.

— И что теперь будет? — Маша боялась пошевелиться.

— А что теперь будет? — удивился Георгий. — То же, что и раньше. Я был не прав, что скрывал, но у меня есть смягчающее обстоятельство — я влюбился и до дрожи боялся, что ты оттолкнешь. Сам не заметил, как потерял от тебя голову, к расставанию я не готов, вот и молчал. Но теперь-то все выяснилось, между нами больше нет тайн. Спасибо, что поделилась, я очень ценю твою откровенность. Будем смотреть кино?

— И всё? — удивилась Мария, внутренне выдохнув. — Ты так спокоен, будто… будто ничего не случилось.

— Конечно, ничего не случилось. Ты не сказала мне ничего нового, о чем бы я уже и так не знал. Маш, не парься! Всё нормально.

— Но Юра может быть отцом ребенка! Понимаешь? Он имеет право узнать, — и она заплакала.

— Тш-ш! Что ты, милая? Машенька? Сама же говоришь — ничего не было! И Юрка тогда мне сразу сказал, что не было у вас секса! Вы разделись, да, но как только ты упала в кровать, то сразу заснула, и брат тоже отключился. Он помнит, что ты уснула первая и до того, как он приступил к чему-то большему. Поверь, мужчины такое не забывают, если бы у вас было что-то, Юрка знал бы это точно.

— Правда?

— Ну, конечно! А раз у вас ничего не было, то и ребенка он сделать не мог, понимаешь? Всё-таки, дети — не вирус. Воздушным способом не передаются, ими нельзя заразиться, просто полежав рядом.

— Значит, это ребенок Димы?

— Это МОЙ ребенок! Мой, слышишь? Выброси все остальное из головы!

— Егор, но Юра… Он знает, что я… что мы с ним…

— Он тебя не узнал, если ты об этом. Помнишь же — он был пьян в стельку. Как и ты, чудо моё. Прошу, не надо ему напоминать, ни к чему. Ребенок, точно, не от него, а ты — моя жена. Зачем нам всем лишние переживания? Ну, успокоилась, конспираторша? И как давно ты все это в себе носила?

— Я хотела рассказать, но не было случая, а потом ты нас поженил и… я поняла, что дальше тянуть нельзя, — всхлипнула Маша.